"Д.П.Р.Джемс. Братья по оружию или Возвращение из крестовых походов " - читать интересную книгу автора

прискорбно отдавать свою дочь за нищего, хоть и благородного, рыцаря.
- Нищего! - вскричал Филипп, и отступивший гнев, после согласия дю
Монта на брак, снова зазвучал в его голосе. - Знайте, что хотя одной его
храбрости достаточно, чтобы сделать рыцаря достойным руки дочери принца, но
он вдвое богаче, нежели вы когда-нибудь были.
- Да, де Кюсси, земли, владения, все прекрасные поместья на берегах
Роны, принадлежавшие графу Танкервильскому, мужу сестры вашего отца, теперь
ваши, в силу завещания, подписанного графом. Я был вынужден пользоваться
доходами с этих земель, но обязался возвратить их вам, если граф умрет, или
ему самому, если он вернется из Палестины, куда, как говорили, он
отправился. Я следовал, поступая именно так, советам мудрого старца
Бернарда, Венсенского пустынника, умершего десять дней тому назад. Мне также
стало известно, что этот благочестивый отшельник и был сам граф Танкервиль.
За несколько часов до смерти он написал и отправил мне письмо, полное мудрых
советов и наставлений. Он также просил отметить вас, Гюи, нашей дружбой и
покровительством. Но это излишне, так как я питаю к вам чувство дружбы уже
давно. Таким образом, согласно завещанию, вы, Кюсси, оказываетесь богаче
старика, на дочери которого женитесь, и в наказание за его упрямство я отдаю
вам и вашим наследникам все его конфискованные владения и предоставляю вам
право назначить опальному графу содержание.
Граф Джулиан опустил голову. Однако, забегая вперед, мы можем сказать,
что после заключенного вскоре брака прекрасной Изидоры и сира Гюи, он
никогда не жалел, что король отдал его владения в распоряжение зятя.

* * *

Спустя шесть дней после событий описанных нами в двух предыдущих
главах, Филипп-Август ехал впереди группы рыцарей, пажей и оруженосцев. Он
спешил разделить свою радость с Агнессой и сказать ей, что после столь
блистательной победы над врагом, он сможет диктовать свои условия даже
церковникам и добиться от них утверждения его развода и подтверждения брака
с ней. Эти мысли, радовали Филиппа. Весел был и де Кюсси, ехавший рядом с
ним и мысленно уже обнимавший свою ненаглядную Изидору.
Царило прекрасное июльское утро, и легкие облачка пробегавшие по небу
несколько смягчали солнечный зной. Вскоре облачка сгустились, потемнели,
несколько первых крупных капель упали на лошадей и всадников. Де Кюсси,
посмотрев вверх, обратил внимание короля на голубя, летевшего над их
головами.
- Государь, - сказал рыцарь, - это не простой голубь, это посланник.
Такой вид связи часто использовался в Палестине. Взгляните, государь, у него
на шее привязано ленточкой письмо.
- Есть ли у кого-нибудь сокол? - вскричал король. - Я бы отдал тысячу
монет за сокола!
Один из пажей королевской свиты вез на руке сокола. Услыхав восклицание
монарха, он снял с птицы колпак, отвязал и пустил. Сокол расправил крылья,
взвился, заметил голубя и начал преследовать свою добычу.
- Браво, молодой человек! - сказал король. - Как твое имя?
- Губерт, государь, - отвечал паж, не поднимая взгляда.
- Губерт! - повторил Филипп. - Как! И больше ничего?
Паж молчал.