"Аскольд Якубовский. Космический блюститель" - читать интересную книгу автора

- Робота пустил! - крикнул Георгий. - Догадался!
Отдав ружье Ники, он щурился на небо и, почесывая шлем, цитировал:
- "Параграф третий. Тот, кто направляет автомат на человека,
заслуживает наказания первой степени", - сказал он. - А точно наведено, у
него хорошая карта.
- Мерзавец! - сказал я.
- Пойду глядеть на дело рук своих, - сказал Георгий.
Он вышел и, ничего не боясь, пошел лесом. Как бы взлетая, он прыгал
через кусты. Я восхитился: какова реакция! Сбил эту чертову штуку, выпустив
три снаряда с расчетом. А если бы та попала в дом? Мне стало жутко. Я не
боялся моутов и заграBOB, бациллы Люцифера не пугали меня. Но если
прилетает робот и поднимает твой дом в небеса, в этом есть какая-то
скверная жуть.
Мне стало жаль дом той жалостью, что я порою испытываю к щенятам,
Георгию, себе, когда устану и скисну.
Так дело не пойдет. Георгий прав, надо спешить. Я пошел налаживать
"Алешку". Все было в норме - антиграв под напряжением, горючее в баках. Я
нажал пуск - скарп приподнялся до уровня моей груди и повис раскачиваясь. Я
погладил его: люблю эту штуку! Мой "Алешка" - это добрая рабочая скотина с
каютой, плитой и холодильником. Есть там и коекакой инструментарий:
микроскоп, пресс, фотокамеры.
Я опустил "Алешку", выбросил пару дохлых ночников, тряпкой вытер руль.
Похлопал по подушкам сидений - хорошо!
И занялся двором - мешали ворвавшиеся во двор сотни вирусов, летучие,
фиолетовые, надоедливые.
Они стрекотали, наскакивали, жала их сверкали как иглы.
Я поставил мачту, мотором натянул сетку, и вовремя: подлетали медузы.
Красные, синие и желтые, они красиво плыли, словно древние корабли. Но
когда спускались ниже, я видел синюю бахрому их качающихся щупалец.
Вот что я здесь люблю (кроме Георгия) - живое тепло собак. Они моя
дальняя родня, и мне сладко их гладить, трогать, ерошить им шерсть. Я люблю
их мыть, расчесывать, стричь.
Так мило касание их горячих ласковых языков. И временами мне стыдно,
что я завез псов на сумасшедшую планету, и хочется просить у них прощения.
Сказать им - простите, вы сражаетесь и гибнете за меня, но без вас я не
смогу здесь жить. Мне нужны ваша ласка, бдительность и любовь.
Суперы - бойцовые панцири. Собственно, к обычному я привинчиваю
налобник с шипом сантиметров в тридцать (чертовски трудно научить собаку
пользоваться им). Также добавляю короткие шипы на спину и бока,
двадцать-тридцать штук.
Хотел бы я увидеть рожу моута, сцапавшего мою собаку.
Но прямое оружие собак - автоматические пасти, управляемые биотоками.
Работает челюстями наспинный робот с передаточной механикой страшной силы.
Я одел собак, и они стали фантастически уродливыми и до чертиков
опасными. Такими мы и пойдем в колонию.
Вот они заскулили, жмутся ко мне. Ага, Георгий. Он перепрыгивает куст,
хлопнул моута по морде и пробежал во двор.
В руке его широкоствольный пистолет. Значит, война.
- Он нес три ракеты, этот дурак, но у двух отказал механизм сброса.
Они и.рванули. Угробили оранжевого бородавчатника. В клочья разнесли!