"Юрий Яковлевич Яковлев. Был настоящим трубачом (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Никто не заметил его исчезновения.
В это время Котя сочинил еще одно четверостишие:

Гремела канонада,
А Яшечкин лежал.
В руке держал винтовку
И руку не разжал.

Когда фургон приблизился к станции, утром освобожденной от белых,
Коте показалось, что прошло очень много времени. Может быть, год. Столько
он успел пережить за минувшие два дня, так много изменилось в нем.
Площадь перед вокзалом была изрыта снарядами. Деревья обгорели. Да и
само здание выглядело, как после пожара. Стекла в окнах были выбиты. На
стенах чернели зализы пламени. Над входом в вокзал развевался белый флаг с
красным крестом. Здесь был создан эвакогоспиталь. Глядя на все это, трудно
было поверить, что два дня назад вокзал был театром и здесь показывали
спектакль, гремели одобрительные хлопки зрителей.
Фургон остановился. Котя спрыгнул на землю. Заглянул внутрь. Яшечкин
лежал один. Икара не было. Куда он делся? Может быть, его выкрали белые
лазутчики? А может быть...
В это время послышался мамин голос:
- Котя! Мальчик мой! Ты жив? Котя!
Маленький артист оглянулся и увидел маму. Она бежала через площадь к
фургону.
- Я как увидела фургон - сразу решила, что ты здесь!


10

В солнечный апрельский день замкового третьей бригады Яшечкина
выписывали из госпиталя. Ему принесли гимнастерку, брюки, высокие
стоптанные сапоги и шинель, терпеливо ждавшие своего хозяина в лазаретной
каптерке.
Яшечкин натянул на себя старое обмундирование и удивился, что оно
висит на нем, словно с чужого плеча. После легких туфель-шлепанцев сапоги
оказались непомерно тяжелыми, и каждый шаг сопровождался грохотом.
Яшечкина покачивало от слабости, и когда он неторопливо спускался с
лестницы, то крепко держался за перила. Голова кружилась, а в ушах стоял
звон. В канцелярии ему сказали:
- Демобилизован вчистую.
- Как так вчистую? - недовольно переспросил боец. - У меня в полку
обязанности. Орудие надо переводить на летнюю смазку.
- Никаких орудий! С того света чудом выкарабкался, а еще подавай ему
орудие. Сколько лет провоевал?
- Считай, шесть лет.
- И не навоевался, - усмехнулся начальник канцелярии. - Поезжай в
полк. Сдай оружие. Получи денежное довольствие. И - домой.
Яшечкин молча повернулся, вскинул винтовку за плечо и пошел к выходу.
Весеннее солнце сразу ослепило его, и он некоторое время стоял,
зажмурив глаза, свободной рукой держась за стенку дома. Пели птицы. А