"Юрий Яковлевич Яковлев. Был настоящим трубачом (Повесть) " - читать интересную книгу автора

хлеба.
Котя и Яшечкин расположились в сторонке, прямо на траве, и начали
обедать. Щи оказались очень вкусными, тем более что мальчик со вчерашнего
дня ничего не ел. Он ел с аппетитом.
- Вкусно? - спросил Яшечкин.
- Вкусно.
- Ешь на здоровье. А ты почему без хлеба?
- Я маме отнесу... хлеб.
Яшечкин сочувственно посмотрел на мальчика, но сказал:
- Ешь с хлебом. Маме тоже дадут. На фронте всем дают поровну... Ты
небось к мамке хочешь? Сколько ребятишек хотят к мамкам, к тятькам, а
война не пускает. Будь она неладна!
Котя опустил голову. Воспоминания о маме омрачили его. Даже ароматные
солдатские щи утратили свою прелесть. Яшечкин ел и исподлобья глядел на
Котю. Он думал, как бы утешить мальчика. И вдруг полез в карман и достал
оттуда свернутый улиткой новенький солдатский ремень.
- Держи! Это тебе!
Котя просиял:
- А как же вы?
- Это запасной. У солдата всегда должен быть запас.
- Для друга запас? - спросил Котя.
- Для друга.
Котя занялся подарком и отвлекся от трудных мыслей.


8

Котя проснулся среди ночи и никак не мог понять, где он. Словно
заблудился во сне и попал в какое-то темное, незнакомое место. Под ним
вздрагивал пол, а стекла мелко дрожали. Он опасливо открыл глаза.
Раздавался тяжелый грохот, в темных окнах время от времени возникали
огненные всполохи, и стекло становилось красным. При этом коротком
тревожном свете в углу мерцал медный умывальник, похожий на старинный
шлем. Когда же вспышки исчезали, окна снова заливала тьма.
Котя сел и, услышав, как зашуршало сено, вспомнил, что лежит на полу.
Вспомнил, что вечером Яшечкин уложил его спать в избе. Принес откуда-то
охапку пахучего сена и уложил, а сверху накрыл своей шинелью. Здесь же, в
избе, устроились на ночлег военлет Семенов и еще несколько бойцов.
"Кто это стреляет? - подумал мальчик. - Может быть, белые? Те самые
белые, которые открыли огонь по вокзалу, когда там шел спектакль? Может
быть, батарея отбивается от белых? А если не отобьется? - Коте стало не по
себе. - Где же Яшечкин?"
Снова грохнуло. Снова стекло стало красным. При свете этой вспышки
Котя огляделся и увидел Яшечкина. Старый боец спокойно спал, свернувшись
калачиком. Ему, наверное, было холодно в одной гимнастерке. Увидев, что
Яшечкин рядом. Котя успокоился. Он взбил сено и лег, при этом прикрыл
своего друга краешком шинели.
Котя долго не мог уснуть. Теперь он думал о папе и маме. Где они?
Ведь станцию заняли белые. Может быть, их ранило? Или они попали в лапы
контрразведки Юденича? Потом мальчик вспомнил мчащийся фургон, бледное,