"Юрий Яковлевич Яковлев. Олин голос (Первые открытия) " - читать интересную книгу автора

- Что же вы молчите?
Что же он молчит! Он застыл, растерянный, загнанный в узкую клетку со
стеклянными стенами. Надо было немедленно повесить трубку, но ему хотелось
еще раз услышать Олин голос, и он сказал:
- Попросите, пожалуйста, Ермакова.
- Вы не туда попали!
Все перепуталось в этой игре. Оставался только Олин голос. Он звучал
несмотря ни на что.
Теперь, когда Володька шел по улицам, телефонные будки притягивали его,
словно намагниченные. Это были не простые будки, а бесценные хранилища
Олиного голоса. Стоило опустить монетку, набрать номер, и на мгновенье
сердце наполняла радость, и ощущение своей полной ненужности пропадало,
растворялось в нотках Олиного голоса.
Теперь Володька ждал наступления нового дня, чтобы услышать Олин голос.
Этот голос звучал всегда ровно, без раздражения. Он терпеливо отвечал, что
здесь нет ни Ермакова, ни Титова, ни Тамары Ивановны, что это квартира, а
не телевизионное ателье.
Однажды, когда на вопрос, дома ли Шурик, голос отвечал обычное: "Здесь
такой не живет", - Володька услышал тяжелый хрип.
Привычные нотки как бы приглушались тяжелым частым дыханием.
И тогда, вместо того чтобы сказать "извините" и повесить трубку,
Володька спросил:
- Вы больны?
- Больна.
- Может быть, вам надо помочь?
В телефонной трубке зазвучал кашель. Потом послышалось учащенное
хриплое дыхание.
- Спасибо... До свидания... Звоните.
Би-би-би...
Вдруг Володьке показалось, что это уже не игра. Оля заболела.
И это ее голос пробивается сквозь тяжелые хрипы. Там, в Евпатории, она
гуляет по берегу моря, а здесь она больна. И это она говорит:
"Звоните".
Володьке захотелось немедленно снять трубку и позвонить. Но он
сдержался.
Он вдруг подумал, что у Олиной мамы не только Олин голос, но и Олины
глаза, Олины волосы, Олина походка. И потому, что в этой незнакомой
взрослой женщине так много Олиного, он почувствовал прилив какого-то
смутного, непонятного тепла.
Теперь Володька каждый день справлялся о здоровье Олиной мамы. И она,
как доброму, старому знакомому, отвечала ему, что ей легче, что кашель
слабеет и что ей ничего не надо, спасибо.
И каждый раз, заканчивая разговор, она говорила:
- Звоните.
И он звонил. Он звонил и слышал голос, который был для него таким
неповторимым, единственным, что невозможно было представить, что этот
голос мог принадлежать еще кому-то, кроме Оли. Он звучал в трубке у самого
уха, словно сообщал ему что-то очень таинственное.
- Температура нормальная. Хожу по комнате. А вы дозвонились до Шурика?
- До какого Шурика? - вырвалось у Володьки, но он тут же спохватился -