"Юрий Яковлевич Яковлев. Друг капитана Гастелло (Великое непослушание) " - читать интересную книгу автораЮрий Яковлевич Яковлев
ДРУГ КАПИТАНА ГАСТЕЛЛО ВЕЛИКОЕ НЕПОСЛУШАНИЕ Очень нехорошо подслушивать разговоры взрослых, а когда младшие еще норовят вставить свое словечко, это уже совсем никуда не годится. Но как быть, если ты живешь со взрослыми в одной комнате? Нельзя же все время зажимать уши руками. Сережа терпеть не мог чужие разговоры: они мешали делать уроки и отвлекали от собственных мыслей. А когда он ложился спать, то долго не мог уснуть, если в комнате говорили. Это только чудаки превращают свои уши в звукоулавливатели и, делая вид, что спят, подслушивают. Только один раз Сережа вмешался в чужой разговор, и из этого вышла целая история. Это случилось в тот день, когда к папе пришел его давнишний приятель - дядя Владя. За обедом больше говорил папа, а гость серьезно и сосредоточенно занимался едой. Он так старательно обсасывал косточки, словно играл на них, как на свистульке: косточки действительно издавали свист. При этом лоснящиеся румяные щеки налезали на глаза, закрывали их и, казалось, дядя Владя сейчас замурлыкает от удовольствия. После обеда гость и хозяин поменялись ролями. Теперь уже Сережин папа разные, и только герой в них оставался один и тот же - сам дядя Владя. Оказывается, на войне он был настоящим храбрецом: первым форсировал Днепр, первым вступил на вражескую землю и лично штурмовал рейхстаг. В конце концов у Сережи сложилось впечатление, что если бы не дядя Владя, неизвестно, сколько бы времени продлилась война. Сережа слушал папиного товарища с открытым ртом. Он видел дядю Владю в огромном танке (в маленький дядя Владя не влез бы), в самолете (в бомбардировщике) и у гремящего орудия, в клубах дыма тоже возникало кисельно-красное лицо гостя. Наконец дяде Владе надоело рассказывать истории. Он сел поудобнее на диван и решил немного порассуждать. - Вот у нас говорят - герои. - Дядя Владя зевнул и быстро прикрыл рот ладонью, словно боялся, что изо рта вылетит птица. - А кто они, эти герои? Взять, например, Колю Гастелло... Услышав имя легендарного летчика, Сережа насторожился. Он даже привстал со стула. Капитан Гастелло был его любимым героем. Сережа восхищался им и переживал его гибель, словно незнакомый капитан, отдавший свою жизнь задолго до того, как Сережа появился на свет, был его близким человеком. - Взять, например, Гастелло, - продолжал дядя Владя, - какой он герой? Ну, подбили ему машину, ну, упала она случайно на шоссе, по которому шли немецкие танки. А при чем здесь героизм? Сережа почувствовал, что у него слабеют ноги, и он опустился на стул, словно произошло что-то ужасное, вроде пожара или аварии. |
|
|