"Николай Яковлев. Маршал Жуков (Страницы жизни)" - читать интересную книгу автора

на нем выделились черные бугры сгоревших вчера танков.
- Поле боя, поле смерти, поле победы - все вместе, - торжественно, как
стихи, сказал командующий. - Когда все будет кончено, на горе Баин-Цаган
вместо памятника поставим танк. Один из этих".
Утром 5 июля враг был наголову добит, тысячи трупов устилали землю,
раздавленные и разбитые орудия, пулеметы, машины. Остатки вражеской
группировки бросились к переправе, ее командующий генерал Камацубара (в
прошлом военный атташе Японии в Москве) среди первых оказался на том берегу,
а скоро "переправа, - вспоминал Жуков, - была взорвана их же саперами,
опасавшимися прорыва наших танков. Японские офицеры бросались в полном
снаряжении прямо в воду и тут же тонули, буквально на глаза наших
танкистов".
Враг потерял до 10 тысяч человек, почти вес танки, большую часть
артиллерии. "Эта битва, - подвел итог Г. К. Жуков, - является классической
операцией активной обороны войск Красной Армии, после которой японские
войска больше не рискнули переправляться на западный берег реки Халкин-Гол".
В тяжелых боях погибло и немало наших героических красноармейцев и
командиров, среди павших - комбриг М. П. Яковлев.
По сей день на горе Баин-Цаган стоит видный за десятки километров
памятник. На постаменте танк БТ-5, надпись в честь орденоносной танковой
бригады имени Героя Советского Союза М. П. Яковлева гласит: "Танкистам РККА
яковлевцам - победителям над японцами в Баин-Цаганском сражении 3 - 5 июля
1939 г.".

Агрессор разгомлен.

Когда в Токио получил известия о катастрофе, крупный Государственный
деятель Японии советник императора маркиз Кидо пометил в своем дневнике:
"Армия в смятении, все погибло". Скрыть размеры поражения было
невозможно: уверенное в победе командование Квантунской армии пригласило
военных атташе ряда иностранных государств, в том числе Германии и Италии,
на место действия - в штаб генерала Камацубара. Теперьони поторопились
сообщить в Берлин и Рим о случившемся, указав на разрыв между декларациями и
возможностями дальневосточного соратника по "Антикоминтерновскому пакту".
Военная логика властно диктовала - после такого поражения врагу нужно
убраться с монгольской территории. Вмешалась высокая политика. Круги от
схватки на Халхин-Голе достигли далекой Европы и далеких США. В
правительственных канцеляриях "демократий" потирали руки - итак, Япония уже
схватилась с СССР. Пошли заверения, что Западне видит в происходящем ничего
ненормального. Англия даже подписала к концу июля с Японией соглашение
Арита-Крейга, гарантировавшее тыл агрессора в Китае. Не за горами, убеждали
друг друга западные политики, время, когда война Японии на Востоке сольется
с походом на СССР Германии и Италии. В ожидании этого поторопились сбросить
со счетов тяжкое воспоминание, которое произвел на европейские державы
фашистской "оси" Халхин-Гол. Красная Армия воочию показала не только мощь и
доблесть, но и неоспоримое искусство в ведении вооруженной борьбы. Стоит ли
начинать поход за мировое господство с единоборства с самым могучим
противником? И так ли уж необходимо связывать себя узами военного союза с
банкротами?
Каждый день продолжавшихся боев на Халхин-Голе превращал эти вопросы в