"Александр Яковлев. Октябрь" - читать интересную книгу автора

провал разбитого окна - черный и страшный. Это рот. Черное окно подвала,
черная подворотня вон у того серого дома... Рот, всюду рот, открытый и
страшный. И чудились там зубы, покрытые липкой кровавой слюной. По спине
бегала дрожь, и не хотелось смотреть туда. Непонятная тревога вдруг охватила
Акимку. Вот где-то около ходит опасность. А где? Неизвестно. Бросить бы
винтовку и скорее выбраться отсюда домой.
Рабочие и солдаты перебрасывались тяжелыми, каменными словами. Стрельба
теперь велась лениво. Кругом было тихо, и в тишине выстрелы перекатывались,
как дальний гром. Акимка заметил, что в доме напротив все окна занавешены. А
одна штора шевелится. Ему чудится, что там сидит злой. Выстрел, другой,
тишина. Еще выстрел, тишина. Слыхать, стреляют где-то на Лубянке.
Вдруг в тишине ухо поймало глухое шипение и фырк.
- Стой, ребята, кажись, автомобиль! - встрепенулся юркий солдат и, взяв
винтовку наперевес, поспешно подошел к самому углу и украдкой выглянул туда,
к Охотному.
Все стали прислушиваться. Шум становился яснее.
- Верно: автомобиль. А ну-ка, поглядим...
И все сразу оживились, сгрудились на самом углу, приготовили винтовки.
Из-за угла Охотного вышел грузовой автомобиль, на котором, стоя и сидя,
ехали вооруженные люди в синих и серых шинелях. Винтовки беспорядочно
торчали во все стороны. Ползучая ваза: винтовки, головы, руки, синие и серые
шинели - точно цветы. Он полз к другому углу, хотел скрыться.
Акимка, рабочие и солдаты торопливо, наседая один на другого,
прицелились, залпом выстрелили в него. Автомобиль дернулся и остановился; из
машины брызнула белая струя; на нем судорожно заметались люди.
- А-а-а!.. - торжествующе заревел нечеловеческий голос рядом с Акимкой.
И рев толкнул всех. Солдаты и рабочие выскочили на мостовую и, стоя
здесь кучками, не думая об опасности, начали стрелять по автомобилю. Из-за
соседнего угла прибежали еще солдаты, еще рабочие. Все стреляли с судорожным
азартом. Акимка видел, как там люди клубками падали на мостовую, на дно
автомобиля, судорожно метались, стараясь спрятаться за колеса и за борта;
видел, как летели щепки, отбитые от деревянных бортов автомобиля, и острая
неиспытанная радость душила его.
- Бей их! Лупи! - орали здесь, около.
- Бей! - орал Акимка, уже не сознавая и не чувствуя себя, и стрелял без
передышки, едва успевая заряжать.
Прошла, может быть, минута, автомобиль стоял разбитый, и никто уже не
шевелился ни на нем, ни около него.
- Ого-го!.. - торжествовали здесь. - Это здорово. Ни один не ушел.
Хохотали. Двигались порывисто. Подмигивали задорно, упоенные победой.
С любопытством смотрели на автомобиль...
Но огневое возбуждение схлынуло, и Акимке опять почудилось, что
разбитое окно вон в том же доме похоже на открытый мертвый рот. А все
смотрели, ждали, что будет дальше, готовые еще стрелять и убивать. Вдруг
из-за дальнего угла вышла девушка в кожаной куртке - на рукаве рдеет крест,
голова повязана белой косынкой. Она решительно подошла к автомобилю. Рабочий
с рыжим шарфом вскинул винтовку.
- Ты! Что ты, дурья голова? - крикнул на него солдат.
Рабочий оглянулся, но продолжал держать винтовку у плеча.
- Не мешай! Это буржуйка, я ей...