"Александр Яковлев. Здесь ни за что не заблудишься" - читать интересную книгу автора

бродил по городу. Старательно уходя от каменных домов, погружался в
неширокие улочки. Дряхлые домишки по окна уходили в землю, недоуменно
поглядывая на пришельца из-под раскидистых кустов сирени.
В конце одной из улиц как-то мелькнули голубоватые купола невысокого
храма. Бадьин двинулся по разбитой асфальтовой дорожке. Подойдя к храмовой
ограде, прочитал, что церковь возведена в память святого великомученика
Георгия Победоносца. В представлениях Бадьина святой никак не связывался с
образом великомученика. Наоборот, этот богатырь вся и всех сокрушал.
В пустынном храме Бадьин почувствовал себя неловко. Конфузясь,
расспрашивал девушку, продающую свечи, словно экскурсовода. Облаченная в
косынку, скуластенькая и совершенно спокойная, та словоохотливо и как-то
даже утешительно объясняла. Поставив по ее подсказке свечи, на выходе Бадьин
купил икону Чудотворной Старорусской Божьей Матери. Чуть было не сказал
"Сдачи не надо", когда девушка отсчитывала с пятисотенной. Неловко покрутив
бумажки в руке, наконец заметил ящичек для пожертвований.
Ближе к Новому году дела вновь пошли в затишье. Знакомые
предприниматели разлетались на зимние каникулы. В основном за рубеж, в
теплые страны, к ласковым лучам и волнам.
Возвращаясь по вечерам в новую, но так и не отделанную квартиру, Бадьин
автоматически в дверях вновь давал клятву заняться ремонтом. Затем шел на
кухню, останавливался, привалившись к косяку, вглядывался в икону, любовно
пристроенную в красном углу. Знающие люди рассказали, как правильно обойтись
с образом.
Три рюмки водки снимали напряжение дня. Закусывал маринованными
опятами. Сам мариновал. Сам и собирал. В лесу около дачи. В светлом осеннем
лесу. Под ясным взглядом Валентины...
Ну ее к черту, эту Турцию! Бадьин принял еще рюмочку. Решимость
возросла, затем окрепла. Осторожно сняв икону, прихватив пару бутылок водки,
банку грибов, еще какой-то снеди, Бадьин вышел из кухни.
Внедорожник спокойно справился с небольшими заносами. Похоже, утром
проходил бульдозер, более-менее расчистил подъездные пути к дачному
кооперативу. Безлюдные темные дома угрюмо нахохлились под снежными шапками.
Фонари горели лишь на перекрестках, радужными искрами рассыпая свет на
нетронутом снегу участков. Выше, в бездонной мгле, мерцали звезды, грозя
морозной ночью.
Бадьин вылез из теплой машины, вдохнул полной грудью. От обжигающего
свежего воздуха даже поперхнулся. Срочно печь натопить!
И только тут он разглядел на обочине следы. Слегка припорошенные. Может
быть, суточной давности. Сторожа, наверное, делали обход.
Электричества не было. Пришлось повозиться, подключиться к генератору,
стоящему в подвале. Ладная кирпичная печь жадной тягой начала страстно
пожирать сухие березовые полешки, заготовленные еще осенью. Той осенью...
Бадьин прикрыл поддувало, наполовину задвинул вьюшку. Рев пламени
немного стих. "Ну, с наступающим!" Холодная водка легко прошла в горло,
следом юркнул маринованный опенок. Икона, лежащая на столе, глянула
укоризненно.
Бадьин закурил и вышел на террасу. Промерзшие доски заскрипели, жалуясь
на заброшенность и одиночество. К редким кустарникам на участке, петляя,
подбирались заячьи следы, разбегались в разные стороны. Уходили и к забору с
соседним участком...