"Борис Васильевич Изюмский. Ханский ярлык (Историческая повесть) " - читать интересную книгу автора

Отъезжая на саночках от мастерской, мелко крестилась, шептала слова
молитвы: уж больно статен да красив был мастер, греховные мысли вызывал.


СНОВА ВМЕСТЕ

Вскоре после заговенья* Бориска собрался в путь. Он оделся потеплее,
приладил на розвальнях колокол, окрутил его веревками, сам сел впереди и
выехал со двора. Бориска обогнал прачку-мовницу, на санях везущую
портища*, миновал сады и очутился за городом. На реке, у проруби, парни
били палками по льду - глушили рыбу и вытаскивали ее баграми.
_______________
* После 15 ноября.
* Носильная одежда.

Пошел неторопкий снежок. Издали одинокий сизый тополь покивал Бориске
вслед.
Москву еще не успело занести сугробами, ее только легонько
припорошило, то там, то здесь виднелись чернеющие бока бревенчатых стен.
"Бартанелло напрасно приманивал, - думал Бориска. - Хоть и тяжко
живется в земле нашей, а ни на какую иную не променяешь - своя и в горести
мила... В "Слове о погибели" сказано: "О светло-светлая и украсно
украшенная земля Русская! Ты многими красотами удивляешь". Дивно-то как
сказано! И верно - все дорого: и эти ели на опушке, и замершая Неглинка, и
множество дымков из снегом припорошенных изб..."
Бориска еще раз с любовью посмотрел на Москву и неожиданно вспомнил,
как несколько лет назад, осенней порой, он вот так же оглядывался на
стены, глазами искал Фетинью. Стало грустно, тяжко на сердце...
Как зажили бы сладко, коли рядом была! Где она, моя ласонька, моя
единственная? Верно, сгубил ее лиходей...
Бориска нахмурился, плотнее запахнул тулуп; подавшись вперед,
покрутил кнутом над конскими головами:
- И-е-е-ех, милаи! Что пригорюнились?
В монастырские ворота он въехал к концу седмицы*. Большой двор
застроен сараями, амбарами. У игуменьи полно народу - богомольцы, мужики;
пахнет кипарисом, ржаным хлебом и луком. Игуменья виду не подала, что
узнала Бориску, когда он зашел, продолжала разговор с ниварями:
_______________
* Недели.

- Лес привезете - конюшни починить... А мы за вас, грешных,
помолимся! - Она закатила глаза, повела снизу вверх жирным подбородком.
- Дак мы ж, матушка Агния, в прошлый месяц возили... - робко напомнил
плешеватый старик, разминая в руках шапку.
Лицо игуменьи стало строгим:
- Не для нас усердствуете, для господа!.. Пряжу-то изготовили женки
из льна, что дала? - резким голосом спросила она. - Сколь ждать?
"И здесь грабеж! - подумал Бориска. - А пошто и не быть ему, коли
митрополит деньги дает в рост, и для него чужие руки убирают урожай, ловят
рыбу, строят запруды..."