"Борис Васильевич Изюмский. Ханский ярлык (Историческая повесть) " - читать интересную книгу автора

В Кремле, предупрежденные гонцом, готовились к встрече. Здесь царило
праздничное оживление. И ковры, разостланные в горницах, и золотом
тканные, в ярких цветах наоконники, и подсвечники с висюльками из
хрусталя, и благоухание от ароматных вод - все говорило о радостном
ожидании.
Фетинья, в новом голубом платье, расшитом цветными стрелками,
оживленная, с пылающими щеками, уже с десяток раз взбегала на чердачную
башенку-смотрильню: не едут ли?
...Отряд, простучав по деревянному мосту через ров, въехал в город.
Князя встречал весь московский духовный собор, навстречу несли хоругви,
иконы, торжественно пели попы, курился ладан, сверкали ризы и кресты.
Калита неловко соскочил с седла, припал к иконе. К нему подошел, опираясь
на посох, Феогност в сверкающей жемчугом митре, благословил возвращение,
осенил крестом. Иван Данилович брезгливо бросил свой татарский колпак
слуге, да, видно, не рассчитал, и колпак упал под конские копыта. Князь
приложился к кресту. Далее все пошли пеши.
По всему посаду меж Москвой-рекой и кремлевской горой разметались
кузни, сараи, дворы. Спускались вниз, упирались в береговое пристанище для
судов кривые улочки, где жила городская беднота - "черные люди".
Из мастерской бус и браслетов выбежали поглазеть на крестный ход
подростки в длинных холстяных рубахах. Возле дубильных чанов стояли, с
трудом разогнув спины, кожевники. Высунулся из двери пекарни осыпанный
мукой остроглазый отрок с буйно всклокоченной порослью на голове, крикнул
восторженно дружку:
- Тимка, Тимка, глянь-кось: Бориска-то храбрец! А сзади наши, верно,
выкуплены из полона татарского...
Бориска уже приметил знакомых, весело улыбался им:
- Здорово, горе-Григорий!.. А ты, Филипп, к Москве прилип?
Худой, высокий мастеровой Митроха, со впалыми щеками на темном от
копоти лице, сказал знающе своему подручному-молотобойцу:
- Князь, слышь, Азбяка облукавил, ярлык, говорят, получил, да весь он
в крови тверчан...
- А нам, поди, облегченье приходит? - вопрошающе глянул подручный.
- Пожалуй, татарва перестанет ездить, - раздумчиво ответил Митроха,
но тут же угрюмо добавил: - Зато держись, свои бояре поборами задавят! - И
уже совсем тихо пробормотал: - Бог сотворил два зла - богатого да козла...
По Кочеве веревка давно скучает...
Отряд начал взбираться на гору.
Неистово чирикали воробьи, по-весеннему радостно вызванивали
колокола. Над курными избами, садами в зеленовато-белой дымке, шатровыми
крышами, над рекой и боярскими хоромами в причудливой резьбе от Кремля к
темному бору плыл веселый перезвон.
Княгиня Елена вышла навстречу мужу празднично принаряженная.
Серебряный венчик осторожно охватывал ее голову, подбитый шелком багряный
плащ, скрепленный запоной у плеча, волнисто спадал на руку. Из-под плаща
виднелась сорочка, украшенная внизу синим бисером. От волнения то
поднималась, то опускалась на груди княгини золотая коробочка на цепочке.
Иван Данилович поцеловал княгиню в бледный лоб, спросил тревожно:
- Чада все во здравии?
- Все, - ответила она и, припав к его груди, замерла. На худых щеках