"Борис Васильевич Изюмский. Ханский ярлык (Историческая повесть) " - читать интересную книгу автора

- Обычай. За грех считают кнутом к стреле прикоснуться или коня бить
поводьями. Убивают за это.
Окончив еду, татары вытерли руки о голенища и, громко отрыгивая,
стали поочередно прикладываться к бурдюку с кумысом. Татарин в яркой
тюбетейке положил что-то на блюдо и отнес к идолу из войлока, у двери.
Сердце, - знающе сказал Калита. - Верно, зверя какого недавно убили.
Легкий порыв ветра донес резкий запах нечистого тела.
- Как от козлов смердит, - презрительно сморщился Бориска. -
Повелители! - И в сердцах плюнул на землю.


Еще день разносили слуги Калиты подарки его знакомым вельможам,
многочисленным покровителям. К ночи Калита возвратился в гостиный двор.
Улегшись на жесткую постель, думал: "Малого пожалеешь, большее потеряешь.
Пока Русь не едина, усобицами, как ржой, разъедается, надо быть с ханом
ласковым да покорным, татарву умасливать... Как в шахматной игре наперед
угадывать: пойду так, как ответит? А что сие даст? Исподволь - ольху
согнешь, а вкруте - и вяз переломишь. Зато окрепнем, сил наберемся...
Может, внуки мои сбросят злое иго татарское".
Повернулся к стенке, сделал вид, что заснул. Но не спалось от дум
беспокойных.
"Тверь, Тверь! Сколь забот и боли принесла! Давно ли изменник Акинф
из Москвы к тебе переметывался, своими полками меня в Переяславле
обкладывал? Ладно, что на помощь поспел Родион Нестерович. Голову
переветника Акинфа на копье поднес... И что тебе надобно, Тверь? Раздоры,
измены, бессилье Руси?"
И Бориска ворочался. Припомнил вечер под дубом, слова желанные; видел
Фетиньюшку с непокорными завитушками на шее, что никак не хотели улечься в
косу, видел глаза ее улыбчивые. Бывало, подмигнет - и на сердце сразу
весна и праздник.
Думал ласково: "Кабы надо было для твоего счастья смерть принять, не
размышлял бы, не раздумывал, на любую беду пошел, только б тебе, красочка,
ладно было..."
...Гортанно перекликались часовые, слышен был чужой говор, где-то
протяжно выла собака.


ВЕСТИ ИЗ МОСКВЫ

Неожиданно для князя в Орду прискакал гонец с отпиской из Москвы.
Дьяк Кострома писал со слов Василия Кочевы:
"...Только ты уехал, чернь из урочища Подсосенки вздумала гиль
подымать... отказалась дань платить. Главный зажига* Андрюшка Медвежатник
и общитель его Степка Бедный дерзнули языковредием черный люд возмущать,
власть нашу рушить злым непокорством. Бросил я заводил в поруб, да еще
выловил сброд - и туда ж. С гневом приказал за три дня хлеба и воды не
дать..."
_______________
* Зачинщик.