"Борис Васильевич Изюмский. Ханский ярлык (Историческая повесть) " - читать интересную книгу автора

Татары поскакали к берегу. Иван Данилович, сидя в ладье, протянул
пайцзу - на золотой пластинке дрались два тигра. Пайцза приказывала во
всех землях выдавать ее владельцу лошадей, корм, провожатых.
Недешево, ох недешево досталась эта пайцза Калите! Татарин, возвращая
ее, покровительственно улыбнулся:
- Зачем птицу молодую твой воин убил? Не надо. Закон нарушил.
Татары повернули коней и так же быстро, как появились, исчезли. Снова
наступило безмолвие. Только стрекотали кузнечики да у кургана в луже крови
лежал истерзанный Трошка.
Его похоронили здесь же, вырыв могилу мечами, и, молчаливые, угрюмые,
поехали дальше.
"Вот и нет Трошки..." - думал Бориска, опустив руку за борт, в воду.
Пережитое им самим отошло прочь: ему до слез жаль было юнца. Остались у
Трошки в Москве старуха мать, сестренка лет семнадцати да старшая - в
Подсосенках, за Андреем Медвежатником. "То-то убиваться станут, - горестно
думал Бориска. - Сколько наших уже погибло так..."
По берегам виднелись сожженные селения, поросшие леском.
На мгновение представилась Бориске вся неоглядная Русь. Истоптанная
копытами татарской конницы, иссеченная плетьми, опутанная вервиями, лежала
она, кровоточа, с трудом сдерживая стон, готовый вырваться из могучей
груди.
Русь возлюбленная! Как уменьшить муки твои? Как омыть раны,
освободить от впившихся в тело пут?
Кабы знал, ничего не пожалел для этого, ничего не устрашился бы,
только б тебе принести облегчение!..
Бориска тяжело вздохнул.


Чем ближе к Орде, тем явственнее виднелись следы татарских набегов.
Но и среди этого разора, меж пепелищ, неистребимо копошились люди, и
Бориска вспомнил слова деда Юхима: "А мы-то живы, живы!"
Насупившись, сидел в ладье князь.
"Ну что сейчас сделаешь? Вот так налетят, сомнут... Умный муж бывает
не только на рати храбр, а и в замыслах крепок. Дед Александр великим
стратигом был. И мне, его дело продлить надобно. Пока Русская земля не
готова к схватке, не уйти от тяжкого соглашения.
Под спудом зреют силы неодолимые, но измождена Русь несогласьями.
Спасение ее - в укреплении власти единой. В подлой Орде смирением надо
скрыть, что меч куем..."
Могучая река катила волны, бережно несла на плечах своих московский
караван.


ФЕТИНЬЯ ТОСКУЕТ

Фетинья в холстинном платье "без стана" стремглав миновала переходы,
просторные сени и, выбежав во двор, устремилась к конюшням - только
замелькали алые ленты в девичьих косах.
За Фетиньей едва поспевала ее подружка Ульяна, девка-недоросток,
тяжело сопя; переваливалась на чурбашках ног.