"Борис Васильевич Изюмский. Град за лукоморьем (Историческая повесть) " - читать интересную книгу автора

с диких яблонь, корешок, вырытый из земли, - приостановив движение
челюстей, согласился:
- Давай...
- Теперь нас, считай, сила. Савку прокормим, - весело подмигнул
Костька, - а то он вчерась сказал: "В поле и жук - мясо".
И залился смехом. Сам-то он мог сутками не есть и даже не вспомнить о
еде. Не раз удивлялся себе: "Чи у меня за шкурой жира склады?" А Савка
сколько ни жует, никак мослы не прикроет.


В середине сентября, в полдень, они подошли к знакомому Ивашке и Анне
берегу Дона, напротив островка. Стояла густая тишина. Кружили стрекозы над
камышом. Из него тогда прыгнул на Анну кот.
Возле берега кулик, с белой повязкой под глазами, в красной окоемке
бровей, долбил желтым клювом улитку.
На острове, с пожухлой травой, привялыми листьями деревьев, пряталась
их хижка...
Казалось, с того времени, как покинули они ее, прошли десятилетия.
Ивашка тяжело вздохнул, глаза его потемнели. Глеб посмотрел с тревогой.
- Здесь мы с батусей осели, - кивнул Ивашка на остров. - Половцы
спугнули... Может, и жив остался, если бы не проклятая Тмутаракань.
Савка уже успел откопать корень, жевал. Присмиревший Костька сказал:
- Кабы знать, где твой край...
Анна заплакала, вытирая, как в детстве, слезы кулаками. Глеб
кончиками пальцев прикоснулся к ее косе, словно успокаивая и деля горе.
На острове показался человек, и еще один, и еще... Приставив ладони к
глазам, они вглядывались в пришельцев.
Потом один из них исчез в камышах и вскоре выгнал оттуда долбленку. В
нее сели четверо, не страшась, стали пересекать Дон. Сидевший на носу
держал лук на изготовку.
Долбленка мягко ткнулась носом в берег, из нее выпрыгнул обросший
пепельными волосами мужчина.
- Дядь Колаш! - как тогда, на киевском Торгу, сказал Ивашка, шагнув к
мужчине.
Они обнялись. Колаш поглядел на осунувшееся лицо Анны:
- Аль болела?
Узнав о ее бедах, ласково провел грубой рукой по волосам Анны:
- Сбыслава те обрадуется...
- Здесь она?! - радостно встрепенулась Анна, а у Ивашки гулко
заколотилось сердце.
- Здесь...
- Я вот тоже в бегах да бродах, - грустно произнес Колаш. - В устье
Медведицы был, на Хопре... А потом вспомнил - ты сказывал про это место...
А то, может, останетесь вовсе с нами? Близ князя - близ смерти... У нас
тут обчина... С вами будет двадцать семь беглых... Вот это, - он кивнул на
кудрявого, с нательным крестом на груди, - Степка Донец, а рядом, - Колаш
перевел глаза на человека с одним глазом и горбатым носом, - Андрюшка
Косой, и еще, - положил руку на плечо юноши лет семнадцати, - Сидор
Голодай. Ну, что, беглецы, примам в обчину?
Он обвел своих товарищей темными глазами.