"Борис Васильевич Изюмский. Град за лукоморьем (Историческая повесть) " - читать интересную книгу автора

густо лежали кораллы - их-то прежде всего и приметила Анна. А потом и
волосы бронзового отлива.
Вдруг Настаська подошла к ней, спросила, глядя в упор густо-зелеными
глазами:
- Пойдешь, девка, ко мне в услуги?
Анна от неожиданности оторопела, но сказала тихо:
- Пойду.
...Княжий милостник боярин Седега - высокий, с большой русой
бородой, - ведал постройкой кораблей, сопровождал князя в его поездках в
Херсонес, Иверию, Трапезунд. У Седеги богатые, под черепицей, хоромы с
белёными внутри стенами, с печью, что топили соломой и нефтью, полно
прислуги.
Дородной, холеной Настаське хотелось иметь в услужении их больше, чем
у всех других бояр.
По одежде из темного недорогого сукна Седегу можно было принять за
разбогатевшего владельца мастерской.
Он любил кипрские вина, парную баню, киевские песни, неплохо говорил
по-гречески. Был смекалист, оборотист, умело грел руки на княжьей казне,
отпускавшей серебро на постройку кораблей, а вот жену свою, Настаську,
побаивался, зная ее взбалмошный, неуемный характер.
Неприметно посмеиваясь, глядел он, как Настаська, подражая фрягам,
заводила переносные жаровни, мудреные светильники, протирала кожу лица
византийскими снадобьями, красила брови и ресницы, растворяя порошок
алкул.
"И откель то в Настаське, - дивился он про себя, - дочь сокольничего,
а поди ж ты!"
Настаська носила в маленьких ушах длинные, голубой эмали, подвески,
на пышной груди - ожерелье с бабочками из цветных камней, а выше
запястья - браслет с головой Афродиты: коленопреклоненные амуры
привешивали той богине серьги. Облачившись во всю эту роскошь, Настаська
часами крутилась у зеркала. Жруньей она была редкостной, каждый день ей
пекли пироги.
Особенно же любила Настаська давать советы мужу. Перечить он ей не
решался, но все делал по-своему.
С прислугой обращалась Настаська грубо, била по щекам, визгливо
кричала на все хоромы, оскорбляя и понося.
Детей у Седеги не было, он очень об этом кручинился, а Настаська
говорила, что ей и не надо - одни хлопоты, а если он, блудник и баболюб,
желает иметь их на стороне, - пусть заводит, только, шалишь, выцарапает
она глаза сопернице.
Когда поутру в хоромах Седеги появилась тихая, стеснительная Анна,
Настаська начала громко поучать ее:
- Сложа руки не сиди! Бегом твори, расторопно... Пойди медные ступки
почисть кирпичом. Нет! Принеси убрус...
Седега подумал не без жалости: "Еще один курчонок в борщ Настаськин
попал". Заикнулся было, когда они остались одни:
- Детеныш же еще, ты ее сильно не неволь.
Но Настаська так яростно зыркнула на мужа зелеными глазами в темных
шелковистых ресницах, так воинственно подперла кулаками свои пышные бока,
что Седега сразу пошел на попятный, сказал примиренно: