"Андрей Измайлов. Туманность" - читать интересную книгу автора

вел никаких личных дневников...
...Но вот на что обращай самое тщательное внимание, соблюдай самую
максимальную осторожность. Одно дело, пока ты со мной - в случае чего тебя
не тронут из-за меня, если конечно самого не тронули бы. Оставаясь одна, ты
подвергаешься опасности любой провокации и при твоей доверчивости и прямоте
можешь пострадать... Может придти сволочь, прикинувшись твоим и моим другом
или поклонником, вызвать тебя на откровенный разговор....а потом обвинить
тебя в какой-нибудь политической выходке, схватить, а то и засудить. Все это
памятуй всегда, не пускай неизвестных людей, а впустив, никогда не говори
запальчиво или откровенно с неизвестным человеком. Немало шансов, что это
окажется дрянь, подосланная или просто решившая воспользоваться
беззащитностью..."
Так что он чувствовал, конечно, что-то.
Мы вернулись с дачи 19 сентября. Гуляли, беседовали. У Ивана Антоновича
должен был выходить пятитомник, и он говорил мне, что будет теперь писать
популярную книгу о палеонтологии. Хотел отдать дань своей науке, которую
обожал, и считал себя прежде всего ученым, а не писателем. Я говорила ему,
что надо начинать автобиографию. Иван Антонович уже собирал материалы и о
Ленинграде воспоминания свои. Я читала их, они очень были созвучны тому, что
пишет об этом городе Вадим Сергеевич Шефнер...
Третьего октября у него были врачи и нашли, что состояние стабильное.
Четвертого мы даже прошлись. А в половине пятого утра я вдруг услышала хрип.
Вскочила, стала звонить в "скорую", всем. "Скорая" приехала и
констатировала, что Ивана Антоновича нет уже... Его похоронили очень быстро,
на второй день. Я была в таком состоянии, что не знала, почему это. Народ
шел и шел...
(Из письма И. А. Ефремова жене:
"Меня конечно нужно сжечь, а урну, если захочешь, чтобы было место,
хорошо бы на Карельском перешейке, на каком-нибудь маленьком кладбище. Это
неспешно. Пока урна может стоять сколько угодно. Помогут Дмитревский и
Брандис, вообще ленинградцы...")
Урну Ивана Антоновича, как только разрешили, на третий день, я забрала,
и она в шкафу тут стояла. А со мной жила сотрудница Ивана Антоновича -
Лукьянова Мария Федоровна.
И вот 4 ноября 1972 года, как раз под праздники, был звонок в дверь,
пришел домоуправ с водопроводчиком. Проверять отопление. У меня никакого
подозрения не было, потому что мы и заявку в свое время подавали.
Водопроводчик очень быстро посмотрел и ушел, а домоуправ задерживался. Я
подумала, что, как обычно, надо ему денег дать. Пошла за ними, а он уже был
у выхода. Я ему еще покричала, чтобы подождал меня. А он открыл дверь, и там
стояли уже двое. Я предложила им раздеться и пройти в кабинет. Что-то один
из них показал мне. Удостоверение личности? Я не разглядела - Мария
Федоровна побежала за очками для меня. Но я еще была в полной уверенности,
что пришли из Академии наук по поводу квартиры. У нас дом академический, вот
и...


ВЫДЕРЖКИ ИЗ ПРОТОКОЛА ОБЫСКА С КРАТКИМИ ПОЯСНЕНИЯМИ Т. И. ЕФРЕМОВОЙ:

"4 ноября, 1972 года.