"Владислав Ивченко. Темнота" - читать интересную книгу автора

тип, бывают такие. Одно желание в морду дать за его речи. О чем не
расскажет, все испоганит, все так перевернет, что грязь одна. Но
родственник, сижу слушаю. Спрашивает, что у меня с руками. Теща приласкала.
Он посмеивается. Знает уже. Кобелина ему рассказала, но все равно
спрашивает, приятно ему. Терплю. Он треплет, мимоходом упомянул, что видел
жену мою около вокзала. Так вроде между прочим, а сам в глаза заглядывает,
уколол или нет. Язва. Мне и притворяться не надо, спокойный я, отпереживал
свое. Улыбаюсь ему, он злиться. Прищемить хотел, а не вышло. Такие у меня
родственники, до прищемления ласые, укусить чтоб до крови. Вот теща мне в
цветник бросила гадости, теперь там не то что цветы, даже бурьян не растет.
А хороший был цветник, сколько я на него труда положил, люблю я цветы.
Угробила. Она бы и телевизор сломала, чтоб я футбол не смотрел да сериалы
сама же смотрит, поэтому воздерживается. Но воды в ботинок обязательно
нальет. И куртку измажет. Кусает. И эти такие же. Как жена моя другая
выросла в таком окружении, сам диву даюсь. Кусать не любит, не злая.
Поговорит всегда, расспросит, сама расскажет. Раньше здорово мы с ней
бурюкались и потом меня не укоряла. Ни разу упрека не услышал. Хорошая она,
но не повезло нам. Дернуло той станции взорваться. Я ведь через два дня в
отпуск уходил. Рвани через два дня и ничего мне бы не было. Да видно судьба
такая. Погнали нас туда, три недели почти не спали, все вывозили людей и
вещи. Потом дали нам путевки на юг и 150 рублей на подкрепление здоровья.
Сколько потом я истратил, по докторам ездя, никто не считал, но порядочно
истратил. Пока понял, что хоть все спусти, а не вернуть мне мужской силы
уплыла она, пропала навсегда. Удивительно прямо. Если бы я весь ослабел,
зачах, то понятно. А то ведь сердце как часики, прочие внутренности в
порядке, мешки пятидесятикилограммовые ворочаю как былинки, выпить могу литр
и станцевать еще, а хер не подымается. И не хочется. Раньше я до этого дела
лас был, на сторону не ходил, но с женой баловали во всю. Теперь ничего
такого, не гляжу даже на баб. Как отрезало. Судьба. Выиграл я еще тройку
партеек у тестя и пошел спать, чтоб Олежкины гадости не слушать. Вот родится
у него дочь и будет по отчеству Олеговна, Оле - говна. Самое подходящее для
его отродья отчество. Иду я б спальню, теща навстречу. Будешь мол на веранде
спать, сейчас туда раскладушку вынесу. Я ее обошел, иду к себе в спальню.
Кобелина меня за руку цап и давай орать. Я ей сказал, что кровать моя и буду
я на ней спать. Матами на меня, что она тут хозяйка, к ней доченька с зятем
любимым приехала, что ж их порознь дожить. Зачем порознь, на свою
двухспальную кладите, а сами по диванам. Ух тут она взвилась, мы дескать со
старым, в отличии от тебя, мерина чертового, как муж и жена спим, так что
давай, улепетывай. Ну чего с ней говорить, дура-баба только нервы истрепает.
Я исхитрился, мимо нее шмыгнул в спальню, дверь на засов и ори, хоть лопни.
Давно уже думал я свою часть дома продать и съехать, чтоб отдельно жить. И
люди приходили, да теща такой скандал затевала, что убегали покупатели сломя
голову. Не хотела теща меня отпускать, кого ж ей мучить будет. Разделся я,
лег на кровать, голову подушкой накрыл, чтоб ору не слышать и заснул быстро.
Намотался я за день достаточно, устал. Сплю я обычно крепко, даже снов не
снится. А то вдруг среди ночи видится мне чудное что-то. Вроде двери в
комнату ворочаться начинают. Как же они могут ворочаться если на засове. Или
тещины каверзы? Потом приглядываюсь и вроде огромный секатор в стене торчит,
эту самую стену режет потихоньку. Один секатор слева, другой справа. Стена
хрустит, дверь колышется. Я сперва испугался, да вспомнил, что сон. В плохом