"Мастер клинков - Клинок выковывается" - читать интересную книгу автора (Распопов Дмитрий Викторович)

Глава 4 Снова в путь

Лучик солнца проник мне под едва сомкнутые веки и раздражающе ярко несколько раз сверкнул. Я сощурился и попытался перевернуться на другой бок, чтобы солнце мне не светило в глаза. От движения, меня ударила в бок тупая боль, и я прошипел сквозь зубы проклятье. Открыв глаза, я сразу прищурился, проклятое солнце просто слепило.

«Никого нет что ли, – раздражённо подумал я, попытавшись перевернуться на другой бок, и остановившись, как только боль начала возвращаться».

Я осмотрелся, лежал я в небольшой комнате с единственной кроватью и угловым столиком с несколькими стульями, стоящим рядом с окном, в котором резвилось солнце, пуская лучи, которые преломляясь через кусочки слюды, раздражали меня всё сильнее. Зашипев и стиснув зубы, я стал сползать с низкой кровати, стараясь делать минимум движений. Ругаясь и злясь, я доковылял до окна, и дотянувшись до внутренних ставней закрыл их. Отперевшись телом на стол, я сделал небольшую передышку перед возвращением на кровать, и стискивая зубы от боли, повернулся к кровати и замер.

На проходе стояла маленькая девчушка лет семи, рыжая как то солнце, что я только что успешно погасил и с испугом на меня смотрела.

– Брысь, – скомандовал я хриплым голосом, от пересохшего горла, и с улыбкой увидев, как резко она сорвалась с места, скрываясь в проёме комнаты.

Добравшись до кровати, я с облегчением улёгся назад, блаженно сожмурив глаза, собрался поспать. К сожалению этого сделать мне не дали, громко хлопнула дверь, а затем раздался топот ног и когда я открыл глаза, чтобы прекратить это безобразие, в комнате было не продохнуть. Дарин, Рон и полный состав правления – все были в комнате и смотрели на меня. «Странно, но в их взглядах только одно чувство – облегчения, – с удивлением заметил я». Дарин подошёл к кровати и положил протез мне на руку.

– Как ты Макс? – в его голосе я услышал тревогу.

– Пока вы не ввалились как стадо коров, вроде всё было отлично, – хрипло ответил я, и закашлялся, – и мне воды кто-нибудь подаст?

Половина людей, вперемежку с гномами попытались броситься за водой, но поняв смехотворность ситуации, остановились и ушёл один из них. Дождавшись, когда мне принесли воды, я промочил горло и удовлетворённо откинулся на подушки.

– Рассказывайте, – сказал я с закрытыми глазами, – с того момента, как я пропал.

– Позже, – услышал я голос Дарина, – мы едва вытащили тебя с того света, чтобы вываливать на тебя ещё кучу информации.

Я открыл глаза и удивлённо посмотрел на всех, новость, что я был при смерти меня потрясла.

– В смысле при смерти?

– В прямом, – вмешался в разговор Рон, подходя к кровати, – раны воспалились и пошло заражение, если бы не человеческие старейшины, которые нашли бабку-повитуху у себя, мы бы тебя потеряли. И это всё на фоне сотрясение головы и всего остального, что с тобой наделала дубинка орка.

Смутные воспоминания о старом сморщенном лице, склонённым надо мной возникли у меня в голове. «Похоже всё так и было, – подумал я, – странно что я так мало помню с того момента. Последнее моё чёткое воспоминание было, это тень от дубинки орка и сильная боль в груди».

– Я себя отлично чувствую, – вслух произнёс я, – думаю можно устроить небольшое совещание. Располагайтесь кто где, быстро выслушаем тогда результаты работы всех старейшин.

Не смотря на ворчание Дарина и Рона, все стали располагаться в комнате. Когда все распределились, я увидел в углу Дорна.

– О! Дорн, – я радостно его поприветствовал, – рад что ты выбрался, кого ещё тогда пленили?

– Ваш прорыв отвлёк кочевников от нас, выбрались все моё тан, – глухо ответил Дорн.

– А чего тогда такой грустный, если все живы? – удивился я, – или что-то серьёзное случилось за моё отсутствие?

– Он не может себе простить, что тогда оставил вас, – хмуро ответил за него Дарин, – в прочем так считают многие другие.

Я оглядел всех и понял, что действительно рядом с Дорном сидели только люди, никто из гномов не пожелал сидеть рядом с ним.

– Так, – я резко повысил голос, – говорю один раз, он же последний. Тан Дорн выполнял мой приказ и если бы он его не выполнил, я собственными руками убил бы его. И если когда-нибудь кто-то из вас не выполнит того, что я ему приказал, его участь будет решена.

В комнате после моих слов настала тишина, все отводили взгляд, когда я останавливался на нём.

– Тан Дорн сядьте рядом со мной, – приказал я гному и показал место рядом с собой, – вы всё сделали верно. Все живы, и это главное.

– А теперь, когда мы разобрались с непониманием в системе подчинения, – продолжил я, пододвигаясь на кровати, – начните по одному, и докладывайте о результатах. Первый Дарин, затем слева направо.

– Вернулась часть гномов, ушедшая с бунтовщиками, – хмуро начал он, – Эстер и Ватан вернулись вниз, забрав с собой только своих, все гномы не принадлежащие к их кланам остались снаружи. Идти им было больше некуда и они вернулись с повинной. Поскольку тебя не было, на общем собрании было решено отдать их на поруки к Старейшинам кланов и привлечь пока на черновую работу.

Гном посмотрел на меня ожидая моей реакции, я не был сильно удивлён данным фактом, а также был согласен с решением правления, поэтому кивнул головой, показывая продолжать ему дальше.

– Запущено три кузницы, – поблагодарил он меня чуть наклонив голову, – две наших, одна человеческая. Среди людей нашлось несколько кузнецов, отобрали всех, закончили практику у наших мастеров, теперь трудятся самостоятельно.

– Теперь проблемы, – гном нахмурился, – остро встала нехватка сырья. Денег закупать внизу у нас больше нет, местного не хватает. Нужно заняться серьёзной разработкой местных руд, как понимаешь для этого нужны руки, которых нет. И самое главное, у нас появились случаи саботажа на некоторых участках, то животные начинают дохнуть, то пожар, то болеть начинают все одной болезнью.

– Случаи появились до или после прибытия блудных сыновей? – поинтересовался я.

– Самое противное, что до, – ответил за Дарина Дорн. – С каждой неделей количество инцидентов и ущерб от них растёт. Сегодня уже нельзя махнуть на это рукой, на лицо явное и целенаправленное вредительство. Вчера кто-то поджёг дом одного из старост правления. Рядом с домом нашли гномий башмак.

Я посмотрел на людей и один из них кивнул головой в подтверждение слов гнома.

– Что рассказали вернувшиеся? Что им говорили или обещали? – поинтересовался я у гномов.

– Все говорили примерно одно и тоже, – заметил Атор, – предательство интересов гномов, посулы на возвращение вниз, много денег.

– Ладно этим займёмся, дальше, – попросил я продолжить.

– У нас всё нормально, – ответил за людей как обычно Роик, – есть житейские трудности и склоки, но пока ничего требующего вмешательства гномов. Дома нам строят и мы сами строим, поля начали готовить.

– Роик, про скотину не забудь, – тихо сказал ему другой староста.

– Господин барон и сам это прекрасно помнит, – отрезал Роик, посмотрев при это на меня, – тем более лошади у нас теперь есть.

– С этого места поподробнее, – хмыкнул я, – а на счёт скотины не волнуйтесь, я не забыл своих обещаний.

– Лошадей привели вместе с вами, – недоумённо посмотрел на меня Роик, – я думал вы занимались сделкой.

– Сделкой занимался я, – ответил управляющий выходя на середину, – господин барон уже тогда был в не дееспособном состоянии.

– Да кстати, – я слегка приподнялся на кровати, – от всего сердца благодарю вас всех, как за спасение моей жизни, так и за то, что не бросили начатое дело. Поверьте мне, не пройдёт и пары лет, вам всё воздастся с троицей, не говоря уже о том, что я умею быть благодарным.

В комнате снова настала тишина, но в этот раз все улыбались, переглядываясь.

– Про лошадей тогда позже, – я снова упал на подушку, в боку стало резко покалывать, – дальше.

– Обучаю уже двести человек, – раздался голос Рона, стоящего следом за людьми, – толку пока мало, но отмахнуться втроем от одного смогут. Забрал часть лошадей себе, буду обучать из них три десятка всадников. Пока всё.

Я посмотрел на негра, лицо его как обычно было ехидно-твёрдокаменное, но на мой взгляд он едва видимо подмигнул. «Значит у него действительно всё нормально, – с удовлетворение понял я».

– Начали строительство укреплений, – гномы стоящие за Роном показали на Дорна, давая ему слово. «Вышел из их отчуждения, – понял я».

– Горловина входа в степь хоть и очень большая, но строим пока временный частокол, из дерева, с перспективой замены его на каменный, – продолжил он, – протяжённость горловины около полукилометра, так что думаю, закончим мы через пару месяцев. Башни на верху скал, мы уже поставили, начали те, которые будут стоять вдоль частокола.

Гном закончил и показал рукой на моих управленцев, передавая слово дальше.

– У нас всё по плану, – ёмко сказал за всех Костел, – все проблемы были озвучены ранее. Других пока у нас нет.

– Тогда на сегодня всё, общую картину я понял, завтра буду вызывать вас по одному, чтобы рассказали детали, – закончил я совещание, – остаются Рон, Дарин, Костел и Дорн, как основные участники похода за мной, остальные до завтра.

Гномы и люди кланяясь мне, покидали комнату, косясь при этом на оставшихся.

– Ну рассказывайте, – я попытался пристроить левое плечо на кровати, чтобы оно не так сильно болело, – начинает Костел, остальные дополняют по мере надобности. Я кстати оценил и вашу игру в аристократа Костел, – я улыбнулся управляющему, – можно брать у вас уроки.

– Я живу рядом с герцогом, – улыбнулся в ответ тот, – чего только не насмотришься.

– Когда вернулись гномы мы сразу же бросились к тому месту, где на вас напали. Рон по следам битвы объяснил, что вас взяли в плен. Фора у них оказалась слишком большой, чтобы мы смогли догнать вас пешком, поэтому было принято решение всем вернуться, а Рона послать в погоню.

Я заинтересованно посмотрел на нубийца, тот делал вид что чистит кинжалом ногти.

– Когда он вернулся и рассказал, где и как вас содержат, – Костел пожал плечами, – оказалось что наших сил недостаточно чтобы напасть на племя. Он же предложил организовать выкуп на Играх, куда вас обязательно повезут.

– Угу, правда на совещании решили всё провернуть по-другому, – проворчал нубиец.

– Согласись Рон, наш план удался, – сказал Дорн. Видя мой интерес Костел быстро продолжил.

– Мы взяли ваши бумаги посла, и сделали ещё одну бумагу, по которой чрезвычайный посол к гномам барон Максимильян, отправляется королём Нумедом III для покупки табуна скакунов, для своего войска. Поскольку все бумаги были подлинные кроме этой, то никто и не обратил на неё внимание. Кочевники сразу встретили нас с распростёртыми объятиями и всячески угождали. Мы сказали что купим пробную партию лошадей в количестве двухсот голов, и доставим их королю, если он оценит товар, вернёмся за следующей партией. Я засмеялся.

– И кто предложил этот план? – сквозь смех простонал я, смеяться оказалось очень больно, сразу вернулась боль.

– Все участвовали в обсуждении, – ухмыльнулся Рон, – общий план был составлен сообща.

– Да, круто вы завернули, – я постарался успокоиться, – незнакомцам кочевники бы не продали коней, а тут целая делегация, да ещё и с бумагами от короля.

– Единственно мы потратили тысячу золота на ставки, – с сожалением заметил, Косел, – вы не смогли уговорить тех бойцов?

– А откуда вы узнали, что я с ними мог разговаривать? – удивился я.

– Рон увидел, когда мы ещё разговаривали с кочевниками, – подмигнул мне Дарин, – мы и подумали ты сможешь их уговорить поддаться. Так что проигранная тысяча на твоей совести.

– Да ладно, тысяча золотых это конечно много, но имея теперь лошадей, можно подумать о покупке скотины для людей, – отмахнулся я, деньги уж точно не стоили моей смерти, и винить людей и гномов, спасших мне жизнь было бы свинством.

– Ладно, а сколько я провалялся-то? – поинтересовался я.

– Две недели, – серьёзно ответил Дорн, – мы уже думали…

– Так почему здесь столько народу? – голос прозвучал с такой силой, что все вздрогнули. Я покосился на говорившую, поскольку голос был несомненно женским.

На пороге комнаты уперев руки в бок стояла колоритная бабуся, маленький рос и необычайная худоба никак не сочеталась у меня с прозвучавшим голосом. Наверно подслушав мои мысли, бабуся гаркнула командным голосом.

– А ну быстро все отседова! – она сделал шаг внутрь, и по тому как вздрогнули мои друзья и бочком стали протискиваться мимо грозной бабуси, я понял, что это и есть мой лечащий врач.

– Ходют и ходют тут, потом пол грязный, – ворчала старушка подходя ко мне и быстро проверила рукой сначала лоб, затем глаза и потом заставила открыть рот. Я безропотно всё выполнил, косясь при этом на пол, от пришедшего народа и правда остался грязный пол. «Какой вообще месяц-то на дворе? – пришла в голову мысль, – наверно конец навета, не меньше».

– Ну слава Единому, я думала помрёт хлопчик, – вздохнула она присаживаясь рядом, и отбросив одеяло стала осматривать перевязки.

– Нюська, бегом сюда! – снова так гаркнула она, что у меня заложило уши. В комнату вбежала знакомая уже мне рыжая девчушка.

– Воды и свежую материю на перевязку, – не глядя сказала бабуся и девочка мигом убежала.

– Молодежь пошла, хуже некуда, – начала она разматывать мою перевязку, смачивая водой те места которые прилипли от крови, – всё бегают, дерутся, нет бы дома сидеть, поле пахать, за домом ухаживать да детей растить.

– Ай! – вскрикнул я когда она сдёрнула последний виток, прилипший к ране.

– Не вопи, чай не девка красная, – она осуждающе посмотрела на меня, осматривая раны.

– Так больно же, – проворчал я, не собираясь мириться с самоуправством лекарши.

– Терпи, – не требующим возражения голосом отрезала она, достав из принесённой сумки глиняный горшок и вынула деревянную пробку, по комнате сразу же пополз отвратительный запах, не сравнимый ни с чем.

– Что за дрянь, – меня всего перекосило, когда старушка стала доставать мазь и смазывать мои раны.

– Он ещё и недоволен, – едва не всплеснула она руками запачканными в зловонной жиже, – я тут тружусь вторую неделю, а ему мазь моя не нравиться. Счас, всё брошу и уйду, сам будешь мазаться.

– Доволен, я всем, – я стал дышать в рубаху, чтобы не задохнуться, – только мазь вонючая.

Старушка осуждающе посмотрела на меня, и всю остальную работу делала молча, также молча она собралась и ушла. «Блин, даже имени её не узнал, – понял я когда недовольная моим поведение старушенция скрылась». Поскольку на завтра у меня были назначены приёмы, остаток дня я решил проспать, встав только ночью, чтобы справить нужду.

Шли дни, мне становилось всё лучше, раны затягивались и не были такого ужасного вида как раньше, с каждым днём я вставал и двигался всё больше. Через две недели я совсем окреп и Рон забрал меня на тренировки.

– Посмотрим чему тебя там научили кочевники, – вытащил он меня из дома, хотя я усиленно сопротивлялся. Правда едва переступив порог, он сразу же отпустил меня, чтобы моего позора не видели остальные. Тренировки не получилось, поскольку резко двигаться мне было ещё рано, сполоснувшись я решил сделать обход владений. Захватив с собой Рона я пошёл в сторону карьера и лесопилок.

– Хорошо, что снега тут нет, – вздохнул Рон, поправляя пояс, – мне здесь больше нравиться. Нет ни суеты, не толчеи, всё спокойно и размеренно. К тому же и погода нормальная.

Я поднял лицо к небу, хмурые тучи лениво ползли, а солнца практически не было видно, если бы я не знал что сейчас конец зимы, никогда бы не догадался по погоде. Сечас было максимум десять градусов тепла.

– Скоро весна, – задумчиво ответил я, – можно будет сеять.

– Угу и точно жди в гости кочевников, – поддакнул Рон.

– Саботажи продолжаются? – спросил я подумав о недавних словах старейшин.

– Только участились, – зло сплюнул нубиец, – я в этом стаде «коров» следов не могу найти, затопчут всё что было.

– Завтра же займусь расследованием, – я сьёжился, когда ветер подул сильнее.

Когда мы налюбовались с нубийцем нашими полями, кузнями и всем прочим хозяйством, а ноги у меня стали гудеть и подкашиваться, я повернул к дому, небо уже темнело.

– Смотри, голубь! – внезапно удивлённо произнёс Рон, показав пальцев на точку в небе.

– Ну и что? – не понял я, – и что такого? Рон дал мне лёгкий подзатыльник и произнёс.

– Голуби не живут здесь, а это значит только одно, – он выразительно посмотрел на меня.

– У нас есть стукач, – вздохнул я.

– Думаю даже не один, – успокоил он меня, – заняться тебе нужно этим, пока не началось чего похуже саботажа.

– Завтра же, – твёрдо произнёс я, – сегодня просто нет сил.

– Ладно я пойду, – Рон проводил меня до двери, – нужно ещё проведать своих подопечных.

Я вошёл в тёмное помещение и сняв с пояса сумочку с кремнем и кресалом, стал поджигать кусочек ткани, который выполнял тут роль трута. «Блин прислугу надо завести, а то как бомж какой-то, – скривился я, поджигая от ткани лучину. Масляные лампы и те не в каждом доме, нужно с этим разбираться». Я снова скривился, вопросов с которыми не нужно было разбираться у меня просто не было.

Пристроив лучину в зажиме я повернулся и от испуга едва не заорал. Горло мне тут же сдавили невидимые руки.

– Тише лягушонок, тише,– раздался голос в углу комнаты, – зашибёшь ещё ненароком.

Горло мне сразу отпустили, и на свет лучины вышли орк и шаман, оба весёлые и довольные.

– Не буду даже спрашивать как вы убежали, а также как незаметно пробрались ко мне в дом, – проворчал я, садясь на кровать и вытягивая натруженные ноги, – так же промолчу, что вы обошлись мне в тысячу золотых, спрашиваю вас только какого…. вы вообще сюда припёрлись?

– Вежливый какой стал лягушонок, – недовольно нахмурился орк, качая свою дубину.

– Может мне покричать? – задумчиво произнёс я, – думаю пара десятков арбалетных болтов вас прекрасно украсит.

– Да ладно Ур'такал, – шаман поднял руку, – малыш в своём праве, нельзя его винить.

– Вопрос остался открытым, – хмыкнул я на это заявление.

– Знаешь, после того как твои друзья появились только с целью спасти тебя из рабства, мы немного пересмотрели свои взгляды на тебя и вообще жизнь в плену, – осторожно подбирая слова начал шаман, – мы подумали, не может плохой человек иметь таких друзей. И возможно то, что он нам пообещал, может осуществиться.

– То есть вы хотите поступить ко мне на службу? – удивился я, тогда я предлагал это только чтобы спастись.

– Да, поэтому пришли сюда тайно и в знак нашего расположения к тебе принесли подарок, – ухмыльнулся орк, лицо которого качнулось из тени в свет, обнажая огромные клыки.

Я ошеломлённо замер, когда на кровать мне приземлился нехилых размеров мешок, приятно звякнув при этом. Потрогав его рукой я перевёл взгляд на двоих бойцов.

– Мне хочется думать, что тут тысяча моих золотых? – небрежно спросил я.

– Твоих не знаем, но тысяча точно, – орк оскалился ещё больше, – мы слегка потрясли кочевников перед уходом.

– Лучше скажем, забрали компенсацию за прошлые годы, – шаман тоже улыбнулся.

– Не хочу знать сколько вы забрали себе, – я покачал головой, – надеюсь следов до поселения не оставили?

– Как можно лягушонок, – обиделся орк.

– Ну тогда обсудим условия приёма на работу, – я снял сапоги и пошёл искать тазик помыть ноги, воины с удивлением наблюдали за моими манипуляциями.

– Так вот, – я забрался в кровать, полностью раздевшись, – каждому буду платить как Рону, полукесарий в день как за работу телохранителей. Правда есть несколько дополнительных условий.

– Каких? – осторожно поинтересовался шаман.

– Первое, обращение. Никаких лягушонков и прочих земноводных, даже на Первородном языке, если кто знает этот язык у меня будут проблемы. Обращаться господин барон, Максимильян или когда совсем никого нет рядом, просто Макс, – я посмотрел на воинов, – второе, никаких самостоятельных действий не посоветовавшись со мной, хотя бы в начале проживания здесь. Тут и так живёт сообщество людей и гномов, а когда они увидят среди себя ещё и орка, их слабенькие рассудки могут и не выдержать. Орк громко хмыкнул.

– Ну и последнее, работа телохранителей это просто основание для приёма, – не обратил я внимание на его восклицание, – будите делать что я попрошу вас.

– Попросишь? – удивлённо произнёс орк, выцепив из моей речи главное слово.

– Если хотите моего дружеского отношения к вам, то именно так, – спокойно ответил я. Орк и шаман переглянулись.

– Согласны, – прозвучало в ответ.

– Ну тогда пошумите немного, познакомлю вас с другим своим телохранителем, – пробурчал я, кутаясь в одеяло.

Удар дубиной сотряс дом с такой силой, что я испугался за его целостность. Для верности ударив ещё раз, он опустился на табурет и мы молча стали ждать. Моё похищение пошло на пользу посёлку, поскольку не прошло и пяти минут, как в комнату вломился вооружённый патруль, а сзади него маячил обеспокоенный нубиец. Нацелив арбалеты на пришельцев, гномы обеспокоенно стали оглядываться на Рона. Он вышел вперёд и посмотрел на меня.

– Прямо семейная идиллия, – его голос был настолько ехиден, что я едва не залез под одеяло. Повернувшись к гномам, он сказал.

– Идите, опасности нет, это старые друзья барона.

Гномы нехотя вышли, недовольно бурча, что таких незваных гостей надо гнать в шею. Выпроводив гномов, негр повернулся к нам.

– И почему я не удивлён? – задумчиво сказал он сам себе, занимая ещё один табурет рядом с орком.

– Рон знакомься, – я показал рукой сначала на орка потом на шамана, – Ур'такал и Загиял. С сегодняшнего дня оба приняты на работу моих телохранителей. Нубиец скосил на меня глаз.

– А одного телохранителя тебе мало?

– Не уборщиками же их называть, – я скривился, только обид Рона мне не хватало теперь, – будут делать общественно полезные работы, как и ты теперь. Нубиец посмотрел внимательно на двух теперь уже коллег и спросил.

– Они на каком языке изъясняются? Я перевёл его вопрос.

– Общий язык только Первородный, – ответили оба.

– Будем изъясняться через меня пока, – перевёл я Рону их ответ, – сегодня переночуют у меня, завтра устроим их. Нужно ещё правлению рассказать о прибавке.

– Чем думаешь их занять? – нубиец посмотрел на шамана.

– Как раз тем, о чём разговаривали сегодня, старичок не простой, – ответил я, – он шаман, причём настоящий. Умеет левитировать, обездвиживать на расстоянии, и это только то, что я видел лично. Нубиец с сожалением покачал головой.

– Жаль я не видел его боя с орком, – вздохнул он, – наверно интересное зрелище было.

– Думаю у него в запасе есть и другие способности, – пожал я плечами, – у меня сложилось такое впечатление, что и мысли иногда читать может.

– Посмотрим, – хмыкнул нубиец, – ладно, пойду успокою всех остальных, завтра с утра разминка как обычно. А то пока ты прохлаждался все мышцы атрофировались.

– Да я чуть не умер! – возмутился я таким пренебрежением.

– И что теперь тебе, графство подарить? – Ром ехидно прищурился.

– Ну не графство, виконтство хоть маленькое, – проворчал я осознавая его правоту. Отца и матери нет рядом, которые похвалят тебя когда сделаешь что-то полезное или пожалеют, когда поранишься.

Негр засмеялся и вышел из комнаты, я услышал как закрылась входная дверь.

– В общем располагайтесь где хотите, – я махнул рукой вокруг себя, – чур кровать моя.

– Да мы не балованные, – хмыкнул орк, – после клетки твой дом целый дворец.

– Тогда до завтра, – я отвернулся к стенке, – я придумал вам кучу дел.

Шаман хотел спросить меня ещё о чём-то, но я уже вырубился, настолько сильно устал за день.

Проснулся я от того, что кто-то тряс меня за плечо.

Разлепив глаза я непонимающе уставился на нубийца, который радостно скалился надо мной.

– Уже утро что ли?

– Да и тебе давно пора быть на разминке.

Зная, что Рон не отстанет от меня, я кряхтя слез с кровати и стал одеваться, уже надев сапоги, мне в голову пришла мысль, что в комнате кого-то не хватает. Сразу вспомнив события вчерашнего вечера, я поднял голову и спросил у Рона.

– А где эти двое?

– В отличие от некоторых сонь, они уже разминаются, – с уважением в голосе ответил нубиец.

– Вот им делать нечего, – грустно вздохнул я, направляясь к выходу, – никто никуда не гонит, спи не хочу. Нет, надо встать не свет не заря.

– Учись у настоящих воинов, – осуждения в голосе Рона было больше чем обычно, правда я уловил небольшое сомнение в голосе.

– Неужели они встали раньше тебя? – наобум брякнул я, повинуясь блеснувшей идеи.

– Иди уже, – проворчал он, и я понял, что моё предположение попало в цель.

Я открыл рот, чтобы пошутить по этому поводу, и сразу закрыл его, стоило мне только посмотреть на лицо Рона. «Лучше промолчать, – благоразумно решил я».

Странно, но Рон повёл меня не к месту обычных наших тренировок, а совершенно в другую сторону. Я понял причину, когда мы приблизились к месту, где тренировались шаман с орком.

– Офигеть! – выдохнул я, когда понял, что это не тренировка, а реальный бой. Нубиец стоящий рядом восхищённо замер, и было от чего.

Обнажённая гора мышц, только лишь в набедренной повязке и с дубиной в руках, осторожно кружила вокруг неподвижно сидящего на земле шамана, в своей обычной позе медитации. Кружение иногда прекращалось стремительным броском и едва различимым ударом, который должен был смести шамана с земли. Но вот орк отскакивал с гримасой боли, и снова кружил вокруг неподвижного шамана, чтобы напасть через несколько секунд снова.

Увидев нас, орк внезапно ухмыльнулся и махнул рукой, приглашая присоединиться. Я ещё думал, а нубиец быстро скинув тренировочную одежду, бросился к шаману. Я заметил движение рукой, направляющей копьё в цель и тут же раздался вопль боли, Рон присоединился к кружащемуся орку, на его боку я заметил расплывающуюся огромную гематому.

«Посмотрю сначала за ними, – определился я с выбором, – не очень хочется заполучить такой же синяк».

С вливанием в бой Рона, он закрутился с новыми скоростями и различными комбинациями, два опытных бойца быстро настроились на ритм друг друга и стали комбинировать выпады и углы нападения. Каждый раз они проверяли один вариант, не повторяясь, пробовали атаковать как верхними, так и нижними атаками, нападая то вместе, то по очереди, всё было тщетно, кроме того, что на телах обоих наливались уже несколько кровоподтеков. Перестав смотреть на орка с нубийцем, я посмотрел на шамана.

«Ага, для тебя тоже их атаки не проходят бесследно, – мысленно улыбнулся я, заметив выступившую испарину на теле шамана, – расходуешь свои силы на то, чтобы их остановить».

Через пару минут, я заметил, что шаман начал уставать быстрее с каждой следующей атакой воинов, если одного орка он мог сдерживать долго, то отражение одновременных атак, да ещё и без убийства нападающих, расходовали его силы быстрее.

Ур'такал и Рон заполучив ещё по несколько сильных ударов, теперь осторожничали, атаки их стали реже, но теперь они нападали только вдвоём.

«Теперь пора, – понял я, заметив, что шаман стал чуть вздрагивать, когда атака воинов приходилась ему спереди и сверху».

Скинув одежду, я бросился к воинам, и в тот момент, когда они атаковали его сзади, я сделал прыжок и не сильно ударил пяткой копья в лицо Загиялу. Удар прошёл, и никакого ответного выпада не последовало, я приземлился сзади него и оглянулся – на ногах остался стоять один я. Шаман был вырублен мной, а оба воина неподвижно лежали по бокам, даже не шевелясь. Радостная улыбка быстро сползла с моего лица, когда я понял, что натворил.

«Лучшее, что я могу сделать, это слинять по-быстрому, – пришла трусливая мысль, – пока они не очнулись».

«Угу, тогда тебя точно сначала расчленят, а затем повесят, или наоборот, – ворчливо вмешалась другая мысль, – лучше помочь им прийти в себя, может не так сильно попадёт».

«Лучше сбежать, – последний раз пискнула трусливая мысль, прежде чем я прогнал её».

Тяжелов вздохнув, я подошёл к шаману, и вспоминая уроки ОБЖ, попытался привести его в чувство, заниматься вырубленными шаманом воинами мне категорически не хотелось.

– Кхы –кхы, – шаман медленно открыл глаза, и посмотрел на меня, – я так понял ты вмешался в бой?

– Угу, – я старался не смотреть на расплывающийся по его лицу синяк.

– А где эти два? – Загиял поднялся и осмотрелся. Его взгляд остановился на по-прежнему неподвижных воинов.

– Давно надо было приложить их, – вздохнул он, поднимаясь на ноги, – тогда бы и не пропустил твой удар.

– Может, тогда я пойду? – с надеждой спросил я, когда он сделал пару пасов над их головами, и с земли раздался первый стон.

– Поздно, – ухмыльнулся шаман. Орк шевельнулся и открыл глаза, я робко ему улыбнулся.

– Завтра начнёшь тренировку ты, – заявил он, пошатываясь, поднимаясь с земли, – или продолжишь сейчас тренировку со мной!

– Думаю, ты не возражаешь, если завтра ты первый начнёшь тренировку, – донеслось до меня с земли. Я встретился с глазами Рона и вздрогнул.

– Да, да, – конечно поспешно согласился я.

– А сейчас пока учитель восстанавливается, кросс, – Рон показал рукой в сторону едва различимой сопки, – вон туда.

Я был рад скрыться от них, пусть даже для этого пришлось убежать почти на полдня.

Когда я вернулся, то застал в своём доме идиллию: орк, шаман и Рон пировали за столом, размахивая руками, изображая бой.

– Смотрю вы тут неплохо устроились, – съехидничал я, садясь за стол и видя, что они уже забыли утреннюю неприятность, – а работодатель с утра маковой росинки во рту не держал.

– Мы тут разговорились, – радостно прорычал орк, – Рон отличный мужик, хоть и человек.

– Вы же не понимаете, друг друга, – непонимающе уставился я на них.

– Да что тут понимать, – оскалился шаман, – воины друг друга всегда поймут.

– Ну тогда заканчивайте застолье, пойдёмте знакомиться с поселением и собственно со своими обязанностями, – я бубнил с полным ртом, стараясь быстрее перекусить.

– Эх, а так всё хорошо начиналось, – вздохнул Рон, выползая из-за стола.

Следующие два часа мы ходили по поселению, заставляя визжать от страха, как маленьких детишек, так и взрослых женщин. У всех реакция на орка была одна. Он же ехидно посмеиваясь, просто купался в славе своих предков, прошлые дела которых обеспечили бессмертие в человеческих сказках, которые рассказывали детям на ночь.

– Славно предки повеселились, – иногда замечал он, после очередного обморока девицы, рядом с которой мы проходили, – эх, жаль, что нам никогда уже не переплюнуть их.

Пару раз после того, как мы проходили мимо домов, мне приходилось останавливать вооружённых поселенцев, которые привлёчённые криками, выскакивали вооружённые сельскохозяйственных инструментом. Только видя меня, они отступали, бледня когда орк веселясь оскаливал клыки.

«Блин, как детё малое, – злился я, останавливая очередных испуганных крестьян, – нет бы идти спокойно и не напрашиваться на неприятности».

Я спокойно вздохнул, когда мы вышли в зону проживания гномов, те видя что я спокойно иду рядом с непонятным чудовищем, даже переставали смотреть на нас, удостаивая только беглым взглядом. Орк сразу погрустнел.

– Ну вот, сегодня вечером представлю вас правлению, и официальная часть представления будет закончена, – начал я, когда мы отошли далеко от селения и пристроились на свежесрубленные, но не отвезённые на место деревья.

– Уже придумал, чем мы будем заниматься? – полу вопросительно, полу утвердительно сказал орк.

– Да, – кивнул я, пристраиваясь удобнее на бревне.

– Переводи мне сразу, – возмутился Рон. Пришлось все фразы повторять на двух языках.

– Ур'такал возглавит службу разведки, – продолжил я, – а Загиял займётся больными.

– Я не ищейка. Я не лекарь, – возмущённые голоса обоих телохранителей слились в один.

– Орк одним своим видом будет развязывать языки у людей, – я не моргнул и глазом, – а шаман владеет непонятными мне возможностями, и я никогда не поверю, что их можно применять, только чтобы калечить. Если он манипулирует чем-то связанным со своей аурой, то уж в повреждениях чужой он разберётся. Орк открыл рот, чтобы что-то сказать.

– Ур'такал, – отмёл я его возражения жестом, – я начну с вами вместе, что смогу подскажу, никто не заставляет вас выдать прямо сейчас мне кучу идей и решений. Походи для начала, приглядись к жителям, что делают, чем занимаются. Чем больше будешь попадаться им на глаза, тем лучше, быстрее привыкнут и перестанут обращать внимание. Для всех ты будешь просто тупой телохранитель с горой мышц.

Орк замолчал, и я перевёл свой взгляд на притихшего шамана.

– Загиял, ты ведь знаешь травы, я помню, ты рассказывал, как лечил себя, плюс твои необычные способности, я просто уверен, что лучше мне никого не найти. Я сделал паузу.

– Я знаю вас несколько недель, но сразу понял, что вы только зря прожигаете свою жизнь в клетках, такие достойные воины должны иметь большее. Неужели вы не хотите заработать столько денег, что можно будет вернуться в свои селения во главе вооружённого войска. Те кто будет со мной, никогда не пожалеют об этом.

– Говорит, прямо заслушаешься, – хмыкнул орк, – а Загиял?

– Мёдом льются слова, – поддакнул задумавшийся шаман.

– Сразу скажу, заставлять работать я никого не буду, – пожал я плечами, – зачем мне те, кто не может принять самостоятельного решения. Подумайте, в конце концов, вы всегда можете устроиться наёмниками. Сами видели, что мне самому приходиться делать, так что с тех, кому я плачу, я спрашиваю ещё строже.

– Да Макс, мы не против, – пошёл шаман на попятную, – мне просто даже подумать трудно, что нужно лечить, когда привык только убивать.

– А ты что скажешь Ур'такал? – повернулся я к орку.

– Если Рон до сих пор с тобой, то и я с вами, – пожал тот плечами, – Загиял правильно сказал, мы можем только убивать.

– Не волнуйтесь, – зло ощерился я, – убивать придётся и много. Раз все согласны, давайте мы введём вас в курс дела. Задача номер один – разобраться с актами саботажа в колхозе.

– Рон, расскажи, что знаешь про саботаж, – обратился я к нубийцу и стал переводить его слова.

Дальше в обсуждение я старался не вмешиваться, выполняя только роль переводчика. Когда обсуждение закончилось, я рассказал, чем нужно будет заняться шаману.

– Обязательна постройка трёх-четырёх бараков изолированно стоящих как от самих себя, так и от поселения, – стал я вспоминать организацию больниц, – людей и гномов с одинаковыми признаками помещать только в какое-то одно помещение. Чтобы не было такого, что того кто кашляет, поместили с тем кто сломал ногу. Также следить, чтобы не было симулянтов и тех, кто хочет дармовой еды.

Воины внимательно слушали меня, не перебивая. Видя их внимание, я продолжил.

– Самое главное, подобрать персонал в больницу, и разработать справочник, кого чем лечить. С подбором персонала я тебе помогу, есть у меня на примете одна вредная бабка, – я заржал, представляя как старейшины уговаривают знахарку поработать в больнице.

– Не к добру этот смех, – скривился Рон, и обратился к шаману, – точно говорю, подлянку тебе готовит, я его знаю. Моё счастье, что переводил всё я, а то бы шаман заподозрил подвох.

Чтобы они окончательно поняли, что я работаю тут не один, а под прикрытием, пришлось немного углубиться в прошлое и рассказать о взаимоотношениях с обоими герцогами и королём гномов.

– В общем, оказался ты посередине атаки сразу с трёх направлений, – подытожил мой рассказ шаман, – но так даже интересней, люблю сложности.

– Тогда пожалуй начнём, – я встал с бревна, – пойдёмте, представлю вас совету правления, для утверждения в новых должностях.

Собрание закончилось быстро, все проголосовали единогласно за обоих кандидатов, количество саботажей и заболевших, неуклонно росло. Новая местность, еда и вода, сильно воздействовали на непривычных к переменам крестьян, именно поэтому я выделил именно эти два направления в первоочередные задачи. Скотом и всем остальным можно было заняться позже.

– Мастер Тарак, я всё сделал, – я поставил молот на своё место и положил готовый топор в лежавшую кучу, весь заказ с лесопильни.

– Займись подковами, – тут же раздался трубный голос с улицы, – заказали сорок штук, срок два дня.

– Они что сдурели что ли? – возмутился я, – я им, что тут механический молот, что ли?

– Это что такое? – поинтересовался гном, вваливая в кузню и закрывая своим огромным телом проход.

– Ну, знаешь, – я задумался, – видел у нас мельницу?

– Конечно, – обиделся гном, – отлично придумали. Ветер есть, работает на ветре, ветра нет, работает на воде.

– Ну так вот, представь, что к колесо вращает механизм, который приводит в движение большой молот, который будет бить по заготовке, – я подыскивал простые слова для объяснения.

– Так колесо же крутиться медленно, зачем нам такой молот? – гном въехал в технологию мгновенно.

– Если сделать на конце вала, который крутит колесо, – тут мне пришлось выйти из кузни и взяв прут рисовать на земле схему, объяснить то, что я и сам видел только на картинке, я мог с трудом, а вот нарисовать было легко, кулачковый механизм применяемый в средние века, для поднятия молотов мне показывал дед. Правда, он показывал разные виды механических молотов, от рычажного, применяемого в древности, до пневматического применяемого сейчас. Рычажный молот был мне не интересен, устройство парового я представлял себе смутно, к тому же он требовал нехилое знание технологии. Кулачковый молот и запомнился-то мне из-за своей простоты.

Я накидал по памяти рисунок и посмотрел на гнома. Тот внимательно всё запоминал, смешно шевеля при этом губами.

– Откуда узнал? – гном прищурился и посмотрел на меня.

– Да так, то там, то здесь, – пожал я плечами, возвращаясь в кузню, гном остался снаружи, что-то бормоча при этом.

Подковы я делал быстро, и практически не задумываясь о выполняемых действиях, за столько месяцев работы в кузне и теми объёмами выпускаемой продукции, я невольно набивал руку на всём, что делал. К тому же с Тараком в качестве норма контролёра, многое приходилось переделывать. Мастер придирчиво рассматривал каждую ведь выходившую у меня из-под молота и отбраковывал, увидев даже мизерную выщербленку.

Тренировки сразу с тремя лучшими воинами, что мне приходилось видеть, прекрасная еда, долгий сон и работа в кузне, возвращали мне нормальную форму. Исчезла ужасающая худоба, зажили раны, оставив правда после себя ужасного вида шрамы. Особенно удручали меня те, что были на спине. Соль, которую клали мне на спину, на дала нормально срастись ранам, и когда я щупал пальцами спину, то вздрагивал, когда касался неровного и наверняка некрасивого шрама. А ведь в них у меня была вся спина.

«А ведь такими темпами моё тело станет таким же как у Рона, – я вздрагивал, когда думал об этом, тело Рона всё было покрыто мелкими и крупными росчерками шрамов, образуя собой сложный узор, – за всё нужно платить».

С момента появления орка и шамана, прошёл месяц, и сейчас вся долина была покрыта сплошным зелёным ковром. Все люди были рады, что скоро можно будет начать посевные работы, и их зимние труды не пропали даром.

С каждым днём посёлок преображался всё сильнее, те скорости, с которыми он рос, удивляли не только меня. Гномы и люди, рассказывали на совещаниях о происходящем, недоумённо при этом покачивая головой, словно и сами не верили тому, что происходит. Семей, которые оставались в бараках становилось всё меньше, отдельные дома для них стоились с такой скоростью, что я теперь всё чаще видел на лицах людей улыбки, а не угрюмое молчание.

Охота, рыбалка, выращивание грибов, а также сделанные запасы солений и копчений позволяли людям отлично питаться. Я заставлял старост особенно пристально следить за питанием их людей. Люди, конечно оставались людьми, были и лентяи и бездари, и те кто кроме удовлетворения своих потребностей ничем не интересовался.

Выслуживая жалобы старост на возрастающее количество тех, кто не хотел работать и откровенно отлынивал, я волевым решением ввел трудодни. Сметчиками были назначены сами старосты, правда я был уверен, что без злоупотреблений не обойдется, но этим можно было заняться позже. Главная цель была выполнена, количество отлынивающих сократилось практически до нуля, теперь сами семьи, а не старосты были заинтересованы в том, чтобы их член семьи работал, а не обедал всю семью.

Популярности мне это не принесло, но мне было всё равно, срок необходимой отчётности перед старейшинами гномов, за потраченные деньги, а также необходимость пополнения моей быстро тающей казны, заставляли меня существенно сокращать траты на покупку материалов у гномов.

Я увеличил поисковые партии рудознатцев, заставляя их облазить не только всю окрестность, но и горы, которые шли за нашими сопками. Они же кстати и обнаружили большие стада животных, которых я обозвал яками, очень уж похожи они были на наших земных животных, хоть и имели четыре рога вместо двух. Зато их размеры и длинная шерсть, сразу же навели меня на мысль о необходимости их приручения.

Ушедшая сотня людей для поимки телят, охраняемая дружинниками Рона, до сих пор не вернулась, но я пока особо не переживал, так как Рон ушёл вместе с ними.

«Жаль, Ур'такал пока ничего не рассказывает про свои поиски саботажников, – я мысленно вздохнул, – всё время отвечает, что выдаст только готовую информацию. Хорошо хоть шаман вместе со знахаркой активно занялись строительством больницы, хоть это радует».

– Макс! – голос Тарака вывел меня из задумчивости, и я положил заготовку бороны в горн, для второго нагрева, повернулся к нему.

– Да мастер?

– Зеленомордый ищет тебя, – гном махнул ручищей в сторону выхода, и забрав у меня инструменты встал к горну.

Я удивлённо пошёл наружу, чтобы Тарак заменил меня за работой, да ещё ради орка, наверно скоро настанет конец света.

На улице меня действительно ждал Ур'такал, едва увидев его лицо, а также то, что в руках он сжимал свою огромную дубину, я сразу же сбросил с себя фартук и бросился к нему. Он зашагал быстрым шагом в сторону моего дома, я бросился за ним.

– У нас проблемы, – проговорил он на бегу, – у нас есть не разрозненные акты саботажа, а несколько групп людей и гномов, независимо друг от друга устраивающие неприятности.

– В смысле? – я удивлённо на него посмотрел, – как люди и гномы могли договориться между собой, чтобы пакостить?

– Ты плохо расслышал меня? – орк едва слышно фыркнул, – они не знают о других группах и гадят независимо, хотя конечно догадываются, что они не одни, видя, что ущерб причиняют не они одни.

– Очень интересно, кто стоит за этим всем?

– Это мы и идём узнать, – орк скользнул к одному из домов, – у одной из групп время отчёта, перед их нанимателем. Нужно захватить их до того, как они выпустят голубя.

Я с уважением посмотрел на орка, который совсем недавно говорил, что не справиться с работой по поиску шпионов.

В дом мы проникли без проблем, задвижка заранее была им подпилена, поэтому вошли мы вообще без шума. Быстро осмотрев две комнаты, орк показал пальцем наверх. Лестница на чердак обнаружилась в углу комнаты, за ширмой, она была спущена, а люк открыт.

Орк прижал палец к губам, затем отдал мне дубину, и с ловкостью белки вскарабкался наверх. Не успел я поставить ногу на лестницу, как наверху раздался шум борьбы, и приглушённый стон, быстро затихший.

Поднявшись, я высунул голову в люк и огляделся. Возле окна стоял согнувшись орк, засовывая в клетку голубя, а на полу лежало тело. Я поднялся наверх и пригнул голову, чтобы не удариться о балки, подошёл ближе.

– Девушка?! – вырвалось у меня, когда я понял, что на полу лежит женское тело, – всё страньше и страньше становиться.

– Едва успели, – орк оскалился, – чуть не выпустила голубя.

– Ну, давай посмотрим, чего тут написано, – я подошёл к клетке, и осторожно открыв её, аккуратно взял голубя в руку, внизу на лапке был привязан меленький кожаный мешочек.

Отвязав мешочек, я засунул голубя к пяти его сотоварищам и открыв, посмотрел на записку. В ней мелким подчерком были написаны шаморские буквы, без всякого смысла. Я посмотрел на орка.

– Конспирация, – я показал ему записку, – шифр блин.

– Будем пытать, – буднично ответил орк, – ты пока займись ей, а я тогда возьму десяток гномов и арестую оставшихся в этой группе.

– Хорошо, буду ждать тебя здесь, – я подошёл к девушке и на всякий случай связал её.

Орк юркнул в люк и я остался один. Я сначала посмотрел записку, только убедившись, что без ключа её не прочитать.

«Может ключ у неё? – подумал я, смотря на девушку, которая по-прежнему была без сознания. Надо обыскать».

Карманов на длинном сарафане не было, поэтому пришлось обыскивать корсет и нижнее бельё, ничего не найдя, я снова отошёл к окну. Все прелести девушки меня конечно возбудили, но не до такой степени, чтобы я забыл о деле. «Если шифруют записки, значит не простая группа, нанятая недовольным человеком или гномом, – задумался я, глядя на девушку, которая была очень даже ничего, а после того, как я её ещё и обыскал, очень даже ничего».

Девушка застонала и открыла глаза, попытавшись пошевелиться, стянутые за спиной руки, и лодыжки дали ей только перекатиться на левый бок, наши взгляды скрестились.

– По какому праву вы меня связали? – её возмущённый голос вывел меня из задумчивости, – кто вам позволил такое? Вернутся родители и вам не поздоровится!

– Знаешь, твоя наглость мне бы понравилась, если бы не обстоятельства, – я нисколько не обольщался на её счёт, – а пока предлагаю прекратить тебе это представление и сказать мне, где ключ от шифра.

– Не знаю ни о каких ключах, меня просто попросили присмотреть за голубями, – ничуть не смутилась девица, – я сидела, играла с ними, а тут ворвалось чудище и ударило меня. Девушка захлопала ресницами и пустила слезу.

«Странно, ещё несколько месяцев назад, только один вид плачущей девушки меня бы растрогал, – внезапно с абсолютно трезвым рассудком понял я, – похоже, рабство оставило не только на теле шрамы».

– Знаешь, есть множество неприятных и унизительных способов заставить говорить тебя правду, – я спокойно опёрся спиной на стену, и выглянул в окно, всё было спокойно, – хочу чтобы ты поверила мне, что я пойду на все из них, чтобы ты заговорила. Я посмотрел на девушку и она вздрогнула.

– Пусть даже в конце мне придется разговаривать с бормочущим куском бесформенного мяса.

– Я ничего не знаю, – повторила она, но без прежней уверенности в голосе, – я просто присматривала за голубями.

– Ты решила поиграть во взрослые игры со шпионами, – я говорил спокойно и вкрадчиво, – поэтому я и буду относиться к тебе соответственно. Если для тебя преданность нанимателю значит больше, чем собственное красивое тело, то на другое отношение к тебе я и не настроен.

– Да, всю меня потрогал, – зло ответила она, прищурив глаза, похоже уверенность, стала понемногу стала покидать её, – я чувствовала с какой похотью ты меня трогал.

Я засмеялся, её наивность меня поразила, если я что и чувствовал, когда её обыскивал, то уж точно не похоть, хотя многое из ощупанного мне понравилось, тут уж против генов не попрёшь.

– Знаешь, по большому счёту мне всё равно, кто твой наниматель, – я прикрыл глаза, – поймаем всю твою группу, ликвидируем её, найдём следующую. Просто у меня есть немного здорового любопытства, вот и всё, интересно, кому же я так не угодил.

– Вы не осмелитесь меня пытать, за меня встанет вся деревня! – девушка решилась на ещё один выпад.

– Не хочу больше с тобой разговаривать, – я устало поводил шеей, проводить полдня на ногах в кузне было мне ещё тяжело, в отличие от не устающих гномов, – заткнись и дай мне поспать, хоть полодырничаю, пока Тарака нет рядом.

– Вы… – начала опять девушка.

– Если не заткнёшься, вставлю кляп. Угроза подействовала, и она замолчала.

Спать я конечно не собирался, а вот подремать сидя рядом с открытым окошком, в которое ярко светило солнце, было приятно.

– Веселитесь? – из люка внезапно вынырнула голова орка, радостно оскалившись.

– Тьфу на тебя, – я вздрогнул, настолько неожиданно он появился, – ну как дела?

– Всех тех, кого я успел заметить мы уже поймали, – ответил он.

– Чур, понесёшь её ты, – быстро поговорил я, чтобы не тащить тяжесть на себе. К сожалению, орк засмеявшись, быстро исчез в люке. Я подтащил её к люку, заметив внизу его довольное лицо, сказал.

– Ладно, потащу сам, помоги хоть спустить.

– Боюсь даже спросить, что ты с ней такого сделал, – орк откровенно смеялся, – она выглядит как кролик, которого через минуту зарежут.

– Возможно, я это ей и объяснил, – оскалился я ему в лицо.

– А мы-то считали тебя размазнёй, – хмыкнул орк, – может быть, ты также разговоришь остальных? Времени меньше потратим.

– Идея хорошая, – ворчливо ответил я, и взвалил её на плечо, – пошли уже.

Орк повёл меня к одному из пустующих бараков, раньше в котором жили люди, а когда они переехали в собственные дома, мы собирались переделать его под свинарник.

Барак окружал десяток гномов, приветственно кивнув им, мы зашли вовнутрь. На полу в разных позах и с ранениями различной степенью тяжести лежали вповалку люди. Я пересчитал их, оказалось ровно десять. Скинув девушку с плеча, я развязал ей ноги и вытащил кляп, отпихнув её к лежащим. Зарыдав он бросилась к одному из них, раненому в бедро.

– Эрик, как ты? – запричитала она, забыв о собственном состоянии, – тебе больно?

– Заткнись дура, – стискивая зубы от боли прошипел тот, – ты только что сдала меня им, теперь они знают на кого давить, чтобы ты проболталась. Правильно мне советовали избавиться от тебя, пока было не поздно.

Девушка невидяще уставилась на него и зарыдала, пытаясь дотронуться до раненного, а он резким рывком отшвырнул её от себя.

– Пошла прочь дура.

Я обратил внимание, что все пришли в чувство и лёжа на полу посматривают на меня и орка.

«Пора заканчивать этот фарс, – решил я, – церемониться не стоит, чтобы другая группа, узнав о судьбе этой, задумалась. Нужно жестокостью показать, что так будет с каждым, кто встанет против меня».

– Дамы и господа, – я спокойно начал, обращаясь ко всем, – предлагаю вам только сегодня и только сейчас, уникальную возможность купить себе жизнь, сдав остальных. В живых останется только один, поэтому спешите.

Пленные недоумённо на меня посмотрели, словно не веря в мою угрозу. Я показал орку на одного из пленных, который лишился ноги, и был явно не жилец.

– Минус один.

Взмах дубинки и глухой звук разлетелся по пустому бараку. Все с ужасом посмотрели на то место, где недавно лежала голова одного из них.

– Минус два, – я показал орку на парня девушки.

– Нет!!! Нет!!! – девушка дёрнулась ко мне, и упала на колени, – пожалуйста, умоляю, только не он. Я всё вам расскажу! Только оставьте его в живых.

– Приз выигрывает девушка в разорванном платье, – я спокойно отвернулся от всех, хотя от зрелища разбитой головы меня откровенно мутило. Уже второй раз я отдавал приказ, обрекая людей на смерть.

– Её в отдельный дом, – я показал орку на девушку, – его отдельно от всех. Остальных сегодня повесим при стечении всего народа, мне они больше не нужны.

Я повернулся, чтобы уйти, видимо мои слова и жесты отрезвляюще подействовали на всех, поскольку я хоть и говорил орку на Первородном, но поняли мои жесты все.

– Нет!! Господин барон!! – ко мне бросилось сразу три человека, поднявшись с пола, их не остановили даже связанные конечности. Дубинка орка угрожающе качнулась.

– Господин барон!! Умоляем вас, – едва не завизжали они от ужаса, когда я был на пороге, – мы не хотим умирать!! Я повернулся и задумчиво спросил их.

– Чем вы можете мне быть полезны? Если у меня есть она? – я показал на девушку, которая перетягивала рану своему парню, а он крыл её последними ругательствами.

– Всё что угодно, только оставьте нам жизнь!!

– Хорошо я подумаю, – не слыша их крики, я вышел во двор.

С тоской посмотрев на барак, в котором только что погиб по моему приказу человек, я двинулся к себе, уговаривая сам себя, что другого выхода так напугать и этих людей и тех, кто продолжает гадить, у меня просто не было.

Вечером состоялся быстрый суд и всех остальных, кроме девушки, её парня и тех троих прилюдно повесили, зачитав им перед смертью обвинения и приговор. Молчаливо стоявшие люди, которые ещё вчера знали умерших как своих добрых соседей, ни сказали, ни слова, чтобы их оправдали. У всех ещё свежи были воспоминания, как в зажженном неизвестными доме сгорел младенец с бабушкой. Я стоял и молча смотрел, как покачиваются мертвецы, в душе была пустота.

Я повернулся и посмотрел на шамана, он вздрогнул и отодвинулся, я молча прошёл мимо, идя к себе домой. Разговор с пленными я доверил Дарину и орку, после увиденного суда, желание рассказать всё у них только усилилось.

Придя в дом, я закрылся и полностью раздевшись, лёг в кровать, я не хотел никого видеть.

Разбудил меня стук в дверь, причём били с такой силой, что дверь тряслась. Ругаясь, я одел сапоги и голый пошёл открывать. На пороге стоял радостный орк и с ходу бухнул мне.

– Не поверишь кто наниматель.

– И кто же? – во мне проснулось любопытство.

– Имя Рональд Нариг тебе ничего не говорит? – поинтересовался он, видимо заранее зная ответ.

– Да ну, – я уставился на оскалившегося орка.

– Вот тебе и да ну, вроде как твой гном узнал по тому описанию что сказали пленные, он него я и услышал это имя, он показал, чтобы я шёл к тебе. Пошли переведёшь мне, самому любопытно.

«Вот тебе и на, – думал я, одеваясь, – а этому-то что от меня надо? Сам решил отомстить?».

«Не может быть, – пришла твёрдая убеждённость, – без папаши точно не обошлось. Не стал бы этот слюнтяй, действовать самостоятельно. Ай да герцог, какой молодец, подсуетился».

Я зашагал к пленным вместе с орком, завидев меня, они стали ещё быстрее отвечать на вопросы Дарина, а я стал переводить всё орку. Действительно, оказалось, что их группу, простых грабителей, которые занимались тем, что заманивали видом несчастной девушки простаков в подворотню, а там быстро и тихо убирали сострадальцев. Мальчишка был настолько уверен в себе, что даже не стал прятать герб младшего герцога на своём плаще, или просто ума не хватило на это. Грабители быстро поняли кто перед ним и согласились стать на время простыми крестьянами. Их в село-то поселили незадолго до моего прибытия под видом беженцев, якобы всё село погибло от набега, остались только они и девушка. Крестьяне очень переживали за них, поэтому дали и пустующий дом и продуктами поделились.

– Узнай у старост всех деревень, если ещё подобные беженцы, – обратился я к Дарину, – те, которые прибыли в деревню пусть даже за два-три месяца до переселения.

– Хорошо, – гном кивнул головой и вернулся к допросу. Когда он закончил, я смог прочитать записку.

«Господин. Всё по плану. Ваше указание поджечь дома барона пока не выполнено, слишком много охраны. Ждём вашего ответа, можно ли попытаться его убить и уйти отсюда».

– С этого дня будите продолжать отвечать на все письма нашего маркиза, описывая свои подвиги. Чтобы не заподозрил, скажите, что попытка была почти успешной, и я нахожусь при смерти. Поскольку ко мне никого не пускают, точно узнать состояние не представляется возможным. Я говорил спокойно, но от моего тона у них начинали подрагивать колени.

– И последнее, прокол одного из вас, означает смерть всем, – я обвёл их взглядом, – надеюсь мне не нужно объяснять, что второй раз меня уговорить будет не возможно? Пленные быстро закивали головами.

– Приставлю к вам одного из людей Рона, на всякий случай, – я кивнул десятнику, которого оставил за себя Рон, тот сделал приказ одному из своих. Я повернулся к Дарину, и показав на парня с девушкой, сказал.

– Эти двоих отвезите от посёлка в степь и оставьте продуктов на неделю, я держу своё слово.

Девушка никак не отреагировала на мои слова, цепляясь за парня, а он вскинул на меня глаза.

– Но в степи мы умрём! – возмутился он, – и так вы держите своё слово? Я просто застыл на месте, от человеческой наглости.

– Ты хочешь остаться тут? – я едва разжимал губы от злости. Ещё вчера этот падонок сжигал дома, а сегодня почувствовав надо мной силу, из-за данного слова, ещё и качает права.

– Хочешь? – я едва не шипел от ярости, – может поселить тебя в том же доме? Мне этот вариант больше нравиться, чем отправить вас в степь!

Парень побледнел, видимо поняв, чем это может закончиться – разъярённые смертями соседей, жители быстро бы устроили самосуд.

– Понял почему? – я удовлетворённо кивнул, видя, что до него дошёл смысл моего распоряжения.

– Да, да, – быстро ответил он, – я выбираю степь.

– Ну и отлично, я в кузню, – я зашагал к своему месту работу, поманив за собой орка, он зашагал рядом.

– Проследи, пожалуйста, чтобы они остались там, куда их отвезут, – сначала я и правду хотел отпустить их, но после слов того гада, я решился, – не нужна кочевникам информация о посёлке. Орк молча кивнул и вернулся к пленным.

За работой я старался скрыть мысли, которые мучили меня. За два дня я обрёк на смерть семь человек, и сколько ещё будет таких, которых мне придется убить. «Может бросить всё и уйти? – трусливая мысль опять закралась в голову».

«Кому ты нужен в этом мире? – хмыкнула другая, – без денег ты здесь никто».

«А если сказать магам, откуда я? – не отступала трусишка, – они наверняка заинтересуются».

«Во-первых, их нужно сначала найти, а во-вторых, из тебя сделают подопытную крысу, от которой избавляться, когда ты станешь не нужен, – вторая мысль была полна ехидства».

«Похоже, выхода и правда нет, – я вздохнул, переворачивая заготовку, – нужно просто делать так, чтобы не страдали невиновные».

Домой я возвращался поздно, приветствуя патрули, которые обходили посёлок. Едва я ступил на крыльцо, как выскользнувшая тень сбоку дома, кинулась ко мне. Я среагировав мгновенно, сбив незнакомца с ноги сев ему на грудь, присмотревшись к незнакомцу.

– Господин барон, я хочу с вами поговорить, – испуганно заверещал плюгавенький мужичишка, при этом вращая головой по сторонам, – это в ваших интересах, поверьте мне».

«На убийцу он точно не похож, – я оглядел его тщедушное тело, – может и правду, что интересное узнаю».

– Вставай и не делай резких движений, – я упруго вскочил на ноги и пропустил его вперёд. Ещё раз, оглянувшись по сторонам, он быстро прошмыгнул в дом.

– Слушаю, – я посадил его на табурет, напротив себя. Свет я зажигать не стал, мы сидели почти в полной темноте, только луна слегка освещала комнату.

– Я хочу работать на вас господин барон, – зашептал он в абсолютно пустой комнате, – хочу достойной оплаты и гарантий.

– Уважаемый, вы сначала заинтересуйте меня, – я безразлично посмотрел на него, – а потом требуйте.

– Простите меня господин барон, – затрясся от страха мужик, – но просто за спиной у меня стоят такие силы, что я им, плюнут и разотрут.

– Может вы перейдёте к делу? – я хоть и был удивлён, но не настоько, чтобы выдать свою заинтересованность.

– Я работаю в группе, которая следит за вами от имени герцога Валенсы, – ещё тише сказал он, – нас давно поселили в разных деревнях, которые собирались передать вам. Поэтому нас нельзя вычислить, мы стали там своими.

– И что же герцог поручает вам? – мой голос остался спокоен, хотя внутренне я заликовал. «Ага, крысы бегут с тонущего корабля, видимо недавняя казнь и проверки заставили дрогнуть твоё сердце, – внутренне улыбнулся я, – герцог то где, далеко, а смерть вот она совсем рядом. Нужно воспользоваться его услугами, быстрее будет разоблачить всех с помощью него, чем искать самим».

– Разное, в основном передаём информацию о состоянии дел и вашем поведении, – мужик видимо почувствовал свою нужность и слегка расслабился. Нужно было его снова напрячь.

– Ну раз ничего серьёзного, тогда вы мне не нужны, – я встал со стула, – герцог один из вкладчиков и вправе знать о состоянии дел.

– Значит вы не тронете тех, кто работает на него? – в голосе было облегчение.

– Чего ради? – я искренне удивился, – думаете, у меня будет время отделять друзей от врагов? Шутить изволите любезный, всех кого поймаем за шпионажем сначала повесим, а потом разбираться будем. Я увидел, что даже в темноте мужика пробила дрожь.

– Понимаете, господин барон, – его голос стал снова умоляющим, – Тайная канцелярия такое учреждение, попадая в которое обратного пути нет, только вперёд ногами.

– Это уж точно не мои проблемы, – я сделал вид, что мне больше не интересно.

– Арин, руководитель группы имеет восьмой ранг, – мужик понял, что нужно заходить сразу с козырей, – всего у нас двенадцать рангов, так что вы представляете, насколько он ценный сотрудник.

«И много знающий, – сделал я себе в уме отметку, – это уже реально интересно. Узнать много о самом таинственном аппарате государства, чтобы представлять силы герцога, это было весьма и весьма».

– Ваши условия, – я снова сел на место.

– Пятьдесят кесариев в неделю, – мужичок быстро заговорил, – плюс гарантии, что меня не будут заставлять тут работать на тяжёлых работах, а также полная неприкосновенность.

«Мужик точно белинов объелся, – мелькнула у меня мысль, – столько бабла и главный советник не зарабатывает официально».

– Вы наняты, – ответил я совсем другое, пока мужик был мне нужен, можно было ему и заплатить, – завтра в это же время жду вас у себя. Я принесу деньги, а вы информацию.

– Хотелось бы получить задаток, – даже в темноте его глаза алчно блеснули. «Мужик, здесь-то тебе деньги зачем? – удивился я».

– Вот двадцать пять золотых, – я невозмутимо достал из кошеля золото и отдал ему, деньги быстро скрылись у него за поясом, – жду завтра в это же время.

Прождав на всякий случай час, с тех пор как ушёл мой первый официально перевербованный шпион, я неслышно вышел из дома и скользнул к дому шамана и орка, захватив на пути Дарина, нужно было поделиться с ними такой информацией.

О существовании третьей группы у себя в тылах я узнал от гномов, там оказалось всё банально. Часть гномов, которых предавшие меня старейшины не забрали с собой, а оставили собирать информацию и мелко гадить. Из тех, кто вернулся назад, двое были посланы старейшинами гномов, которые контролировали поставки продовольствия вниз.

Особо не веря в успех моего начинания, они тем не менее озаботились о необходимой разведке. Вычислить эту группу удалось довольно просто, поскольку голуби под землю не летали, но орк стал следить за всеми, кто постоянно был в дальних дозорах, близко от входа на тайные пути. Гномы особо не конспирировались, посылая одних и тех же информаторов с посланиями, которые они оставляли рядом с пещерами.

Перевербовка прошла быстро и без особых заморочек, те гномы, которые жили и работали со своими товарищами не хотели шпионить на далёких старейшин и предавать своих товарищей, всё что их останавливало, это боязнь разоблачения. Когда я объявил полную амнистию им, они с радостью сдали тех, кто действовал по своему желанию и был предан старейшинам.

Получая информацию от шпиона Валенсы, о построении Тайной канцелярии, её отделах, взаимоотношений между отделами, я всё больше убеждался в мысли, что нужно захватывать агента с восьмым рангом, мой осведомитель был всего третьего и болтался по своей иерархической лестнице чуть выше обычных дознавателей. Представляя его возможности и способности, нужно было брать его осторожно и лучше всего сонного, чтобы не было таких забавных шуток, как ампулы с ядом, агент нужен был мне живым.

«Похоже к делу нужно привлечь Загияла, – понял я, после долгих раздумий, – если схватить сонного было можно, подсыпав в еду сонного зелья, то небольшая подстраховка на момент его пробуждения не помешает».

– Сидит тут, мечтает, а люди ползают по горам как бараны, – раздался над ухом знакомый ехидный голос. Я настолько погрузился в свои мысли, что не заметил как ко мне подошли.

Увидев говорившего, я бросился к нему и обнял, я уже настолько волновался о нём, что хотел послать поисковую партию. Совет правления был против и мне пока не удавалось найти аргументы, чтобы они приняли моё решение, а показывать им, что их власть пшик на ровном месте, я пока не собирался, поэтому всё что мне оставалось, это тихо переживать.

– Рон, живой, – я тискал нубийца, проверяя его на наличие новых дырок.

– Что ты меня, как девку трогаешь, – притворно стал возмущаться он, – нету у меня ран, нету.

Я оторвался от него и улыбаясь во весь рот, ещё раз осмотрел со всех сторон. Не смотря на то, что лицо его было ещё темнее и сильно обветренно, а одежда просто набита пылью и грязью, он был невредим.

– Я рад, что ты вернулся, тут столько всего случилось, – мне хотелось быстрее рассказать ему всё, что произошло.

– И ты даже не посмотришь, кого я привёл? – хитро улыбнулся он.

– Пошли, похвастайся, – я не мог согнать с лица радостную улыбку.

Едва мы приблизились к поселению я увидел, что царил настоящий ажиотаж, люди бегали от дома к дому, при этот тут и там слышались споры и ругань.

– Мало привели? – поинтересовался я у Рона, видя такое оживление крестьян.

– Нормально, – ухмыльнулся он, – двести голов молодых яков, как ты сам их назвал.

– Но ты ведь не про них говорил? – поинтересовался я, пытаясь понять, кого он там привёл.

– Нет, конечно. Сейчас сам увидишь.

Само стадо стояло рядом с посёлком и многоголосо мычало, пыхтело и всячески выражало своё отношение к происходящему. Вокруг него толпилось столько народу, что я понял, надо вмешаться, пока крестьяне не начали драться за животных и не наступил хаос.

Я ускорил шаг и направился к охранявшим стадо дружинникам. Народ увидев меня, быстро расступался и кланялся. Я встал рядом со стадом и громко произнёс.

– Так что за шум, а драки нет?

Некоторые недоумённо на меня посмотрели, а другие увидев «власть» решили выпросить себе животинку.

– Господин барон, когда будут животных раздавать? – закричали самые смелые из толпы, – нас вон сколько, а животных всего двести голов.

– Всем успокоиться! – мой голос прогремел так, что сразу же настала тишина. Заметив одного из старост, я подозвал его поманив рукой.

– Борн? – постарался вспомнить я его имя.

– Да, господин барон, – кивнул он, довольный, что я помню его имя.

– Соберёшь остальных из правления, и прямо тут поделите скот. Принцип прост равные доли каждой деревни и такую же часть на гномов. Внутри деревень делите как хотите. Поскольку пергамент у нас кончился, то напишите на ткани кому и сколько ушло, и отдадите мне. Всё ясно?

– Да господин, – староста склонился в поклоне. Народ, слушавший меня, стал успокаиваться, принцип делёжки всем был понятен и теперь споры стали разгораться уже внутри своих, но не с таким жаром как раньше. Одно дело ругаться с чужаками из другой деревни, а другое со своими односельчанами.

– Ну вот, вроде всё, – я подошёл к Рону, – пошли, пока меня к делёжке не привлекли.

Нубиец скорчил рожицу, но промолчал и зашагал к моему дому. «Нужно решать проблему с отсутствием пергамента, – думал я, смотря в его широкую спину, – нужно вспомнить, как у нас делали бумагу. На уроках химии мы это проходили, и вроде бы преподаватель говорил, что раньше её делали из волокон растений, а не целлюлозы. У нас в этом году будет конопля и хмель, а уж они стопроцентно попадают под определение волокнистых растений, ведь раньше именно из них делали пеньку. Как в прочем это делают и тут, проблема только в одном, вспомнить этапы производства бумаги пусть даже из дерева, потом просто применить это для конопли и хмеля. Рабочих рук у меня много, можно попробовать, точнее нужно, отсутствие писчей бумаги меня откровенно угнетало. Пергамент стоил как атомная бомба, а на обрывках ткани было писать неудобно, да и не солидно».

С этими мыслями я подошёл к дому. Рон пропустил меня вперёд, и я услышал в доме незнакомую речь, странно, но её я практически не понимал. Были понятны некоторые слова из всего, что говорилось, но большую часть произнесённого я не знал. Это был неприятный сюрприз, я считал, что знаю все местные языки, а тут такой облом.

– Мы….нет…горы, – всё, что я расслышал из речи говорившего, когда зашёл в комнату.

Сидящие люди и гномы поднялись и склонили головы, приветствуя меня. Не поклонился только мужчина, который сидел рядом с крестьянином, он просто гордо выпрямился. Я рассмотрел его, и едва не хмыкнул. Определить его национальную принадлежность не составляло труда: чёрные, курчавые волосы, длинная борода, широкий орлиный нос, а также одежда, целиком состоящая из дублёной кожи, только мехом наружу. «Горец, – понял я, – интересно, зачем его Рон притащил с собой».

– Барон Максимильян, – вежливо поприветствовал я гостя, проходя к своей кровати, единственному не занятому месту в комнате. «Пора уже делать дом для приёмов, а то каждый лезет ко мне в дом, – недовольно сморщился я, увидев, как наследили в доме. Постоянной прислуги у меня по-прежнему не было, и многое приходилось делать по дому самому».

– Гори, – представился горец, и обращаясь к крестьянину, который видимо был переводчиком, что то сказал. Я смутно догадался, что речь шла о его племени.

– Рон, а кто это? – спросил я, показывая на крестьянина, – и откуда он знает его язык?

– Это Зол, – нубиец устроился рядом со мной, – его деревня стояла близко к горам, а горцы живут маленькими племенами почти везде. Язык у них конечно разный, но имеет общие корни. Внезапно нубиец расширил глаза, и наклонившись к моему уху прошептал.

– Ты разве его не понимаешь? Я отрицательно покачал головой. Нубиец тяжело вздохнул.

– Гори сказал, – начал переводить крестьянин, после нескольких минут уточнений у горца непонятных для себя слов, – что он лучший воин в своём великом племени, его племя настолько могуче и сильно, что легко может выставить пятьдесят бойцов. Сильнее и лучше его племени нет в этих горах.

Мы с нубийцем переглянулись, я посмотрел на Дарина и с трудом удержался, чтобы не рассмеяться. «Пятьдесят бойцов для могучего племени – это конечно сила, – хмыкнул я про себя».

– Спроси его, зачем он пришёл к нам? – я обратился к крестьянину, – если его племя настолько сильно, зачем ему мы?

– Вот тут начинается самое интересное, – улыбнулся мне Рон, подмигивая.

Дождавшись перевода моей речи и его ответа, я с нетерпением ждал перевода.

– Гори говорит, что его племя станет ещё сильнее и могущественнее, если будет иметь железные клинки, – крестьянин был очень горд тем, что участвует в нашей встрече и очень старался.

Я присмотрелся к оружию горца и почти без удивления понял, что его нож сделан из кости животного, с тоненькими каменными вкладышами по лезвию.

– Едва они увидели у нас железные клинки, то сразу решили подружиться с таким сильным племенем равнин, – закончил перевод Зол.

– Скажи ему, что железные клинки очень дороги даже у нас, не говоря уже о том, чтобы продавать их другим, – я не очень пока понимал, чем так доволен Рон, ну хотят горцы клинки и ладно, чем они могут за них заплатить? Если только золотом. Тихо звякнул в моей голове звоночек догадки, ведь нубиец не просто так его притащил за столько километров.

– Он понимает это, и племя готово заплатить за них, – перевел Зол.

Горец достал небольшой кожаный мешочек из-за пазухи и протянул его мне, сказав при этом что-то переводчику. Я взял его в руки и развязал ремешки, по тяжести на золото не походило. Осторожно наклонил его, я вытряхнул на ладонь несколько камней. Матово сверкнув густой зеленью, на руке лежало шесть камней размером с мой ноготь большого пальца.

– Мы знаем, что эти камни очень ценятся у людей равнин, несколько раз нам приходилось убивать любопытных, которые лезли в наши горы за ними, – донёся до меня голос переводчика.

– Дарин, это что? Изумруды? – горло явно запершило, если это было правдой, то в руках у меня было нехилое такое состояньице.

Гном забрал у меня камни и долго изучал их на свету, то перекатывая на пальцах, то прикусывая на зуб, то лизнув один из них.

– Да и причём отличного качества, – довольно заметил он, возвращая камни, – если можно было изучить подробнее, я бы сказал точную цену на них, а так могу лишь прикинуть на глаз.

– И сколько думаешь, они стоят? – поинтересовался я, смотря на камни.

– Прикидочная цена за один пятьдесят кесариев, – пожал плечами гном, – но это не точно, нужно показать нашим ювелирам.

Я посмотрел на горца и сказал.

– Как хотите получать мечи, наша доставка или ваша? Горец выслушав переводчика немного задумался и ответил.

– Ваша доставка, у нас нет возможности организовать перевозку и охрану такого ценного груза.

– Тогда с учётом стоимости меча в тридцать кесариев, – я не намного завысил цену меча по Шаморским расценкам, – один меч с доставкой будет обходиться вам в один из таких камней.

– А ножи, топоры и прочие инструменты? – поинтересовался горец услышав перевод.

– Конечно меньше, – я пожал плечами, – думаю, стоит прерваться на обед, а после обговорим все условия и распишем обязанности сторон. Договор составим обязательно на двух языках, чтобы потом не было претензий к другой стороне.

Услышав перевод горец очень разозлился и его смуглая кожа сделалась ещё смуглее.

– Вы не верите мне на слово? – едва не прорычал он.

– Если я вдруг умру, и мой преемник захочет пересмотреть цены, вам это понравиться? – поинтересовался я у него. «Слабый аргумент у торговцев, но для сына гор пойдёт, – решил я». Гори перестал тискать рукой рукоятку кинжала и немного успокоился.

– Я согласен.

Распорядившись, чтобы нас устроили обеденный стол, я повёл гостя в одну из гномьих кузнец. Экскурсия ему очень понравилась, он всё время пытался запомнить, как и что делает кузнец, когда я попросил гнома выковать подкову. «Всё равно ничего не сможешь воспроизвести, – хмыкнул я, отвечая на его вопросы, – а вот изумруды нам очень пригодятся, чтобы не зависеть от денег вкладчиков. Если получиться замутить с горцами обмен, то позже можно будет договориться на разработку жил, главное начать общение».

Закончив экскурсию и отобедав мы вернулись к переговорам. Установив цены на каждое из изделий, мы подписали договор и довольные друг другом отправились спать, утром горец должен был уйти. Перед тем, как расстаться я снял со своего пояса кинжал и подарил его Гори, чтобы скрепить наш союз, горец так обрадовался подарку, что долго благодарил меня, прося принять в подарок камни. Я сказал, что камни его племени, а не его личные, и поэтому могу принять в подарок только то, что принадлежит ему, например его костяной нож. Обрадованный тем, что я согласился, горец торжественно вручил мне свой нож, и удалился спать, раз за разом вытаскивая стальной клинок из ножен и любуясь им.

Я осмотрел нож, доставшийся мне, интересный образчик древности, для коллекции сойдёт, в бой бы с таким я бы побоялся выходить.

Оставив у себя Дарина и Рона, я на сон грядущий по расспрашивал нубийца о походе. Рон был краток и лаконичен и буквально в несколько предложений рассказал о походе. Затем Дарин и я ввели его в курс текущих дел, а также о борьбе с саботажами. Рон внимательно выслушал всё и дал пару своих рекомендаций, а особенно он подержал моё желание поймать и перевербовать агента герцога Валенсы.

– Чем больше информации о нашем союзнике тем лучше, – заметил он, – никогда не знаешь, когда союзник станет врагом, лучше быть готовым к этому.

Поскольку Загиял был в теме, то операцию решили провести через неделю, чтобы всё подготовить. Агента мы поставили по наряду работать на самом дальнем из полей. Чтобы не возникло подозрений, поставили его в график заранее, и также подготовили подвал в доме Дарина и Рона, для содержания пленника. Пришлось над ним основательно потрудиться, чтобы не оставить там ни лазейки для бегства или самоубийства. Я специально перестраховывался, так как здраво оценивал возможности агента такого уровня, дураки у герцога точно не задерживались, стоило вспомнить Косела и того командира, что охранял меня на пути из столицы.

Операция по захвату прошла без сучка и задоринки, всей бригаде в воду и продукты был добавлен сонный порошок, его состав знал шаман. Когда мы прибыли на место, чтобы забрать агента, все сладко спали после обеденного перерыва. Быстро замотав спящего агента в мешковину, до состояния когда непонятно что за тюк лежит на лошади, мы быстро перевезли его к себе. Рон и шаман раздели его и тщательно обыскали. В одежде «обычного крестьянина» ничего не нашлось, а вот во рту мы нашли положенную за щеку маленькую глиняную таблетку.

– Надо же, – я порадовался за службу герцога, – какое удовольствие видеть профессионалов. Пока он не пришёл в себя давайте обыщем его дом, наверняка найдём много интересного.

Заперев в пленника в переделанном под тюрьму погребе, мы отправились к нему домой. Агент жил совместно с ещё шестью молодыми людьми, все были холостяками. Постройка отдельных домов для жителей перешла уже в третий этап, когда из бараков расселяли просто одиноких людей. В первый этап расселили конечно семьи, во второй гномов. Часть бараков которые мы не планировалось использовать, было уже разобрано и на их месте строили дома.

При обыске дома снова пришлось убедиться в высокой квалификации сотрудника герцога, мы никогда бы не нашли три тайника, если бы не шаман. Только он, погрузившись в транс, смог показать нам отлично замаскированные и не простукиваемые ниши, которые агент организовал в доме.

Вытащив содержимое, мы аккуратно всё закрыли и не раскрывая коробки унесли всё с собой. Открывать не зная что внутри было чревато, тем более что Рон предупредил, что она из коробок с секретом, и вполне может выпустить струю яда в того, кто полезет в неё без предупреждения.

– Я прямо дрожу от нетерпения, – я поделился своим волнением с Роном и Загиялом, когда усадили привязанного к стулу агента, ещё не пришедшего в себя посередине комнаты, а сами расположились вокруг него, – такое чувство, что играем в какую-то шпионскую игру.

– Посмотрим, – Рон пожал плечами, – сильно ни на что не рассчитывай, уже по тому как он снаряжен, у меня всё меньше уверенности в том, что сможем его расколоть.

– Пытки конечно были бы самым худшим выходом, – согласился я, – но выбор у нас не велик.

– Он приходит в себя, – прервал нас шаман и закрыл глаза, приготовившись удерживать агента на месте.

Арин открыл глаза и осмотрелся. Заметил он нас, а также положенные возле меня его коробки. По напряжению мускулов я понял, что он проверил, насколько хорошо он связан. Закончив проверку, он спокойно посмотрел на меня.

– Думаю как вежливые люди, нужно сначала представиться, – я вежливо заговорил первый, – меня зовут барон Максимильян, рядом со мной Рон, дальше Дарин, затем Ур'такал и наконец Загиял.

– Арин, – голос агента был без каких-либо эмоций.

– А звание и статус в Тайной канцелярии? – я скосил глаз на его коробки.

– Не понимаю о чём вы, – ответил он, хотя явно заметил куда я смотрю.

– Это наверно не ваши вещи? И вы их впервые видите? – поинтересовался я.

– Абсолютно правильно господин барон, – лицо агента даже не дрогнуло.

– Я тебе говорил, – усмехнулся Рон, – предлагаю перейти сразу к пыткам, разговоры с ним будут только напрасной тратой времени.

– Он попытался откусить себе язык, – внезапно глухо произнёс шаман, – я контролирую его.

– Арин, – я сделал последнюю попытку разрешить дело миром, – я знаю, что все компетентные люди герцога очень ему преданы, знаю, потому что сам сталкивался только с такими. Но поймите и вы меня, зачем мне тут люди, которые передают герцогу информацию обо мне и о том, что здесь происходит. Я выслушаю любой другой вариант, если вы захотите просто поговорить со мной. Пытки может быть и не сломают вас, и я не получу от вас информацию, но ведь и ваше дело порученное вам герцогом тоже провалиться. В его глазах вы станете не компетентны, раз мы смогли вас вычислить и раскрыть.

Во время речи, я внимательно смотрел за его реакцией, и заметил как слегка вздрогнул уголок рта, когда я упомянул о том, что о нём подумает герцог. «Нужно попробовать давить на это, может что получиться, – подумал я».

– Я не требую предавать его или свою контору, – я продолжил внимательно за ним наблюдать, – хочу чтобы информация не уходила от меня, скажем так, не проверенной.

Я заметил внутреннюю борьбу у агента между чувством самосохранения и чувством долга, к сожалению для меня долг победил, и агент не ответил ни слова.

– Тогда прошу меня извинить, – я пожал плечами и встал со стула, – давно читал о пытке в древнем Китае, и до сих пор с трудом верю, что она эффективна. Поскольку вы мне нужны в относительной целостности, то проверим на вас. Если подействует хорошо, не подействует, не нанесём вам физического урона.

– Рон, зафиксируйте полностью всё его тело к стулу, так чтобы не смог с ним перевернуться, а наверх поставьте небольшую ёмкость полную ледяной водой с кусочком тонкой верёвки. Причём так, чтобы капли падали ему на голову, – я посмотрел на Арина. Он внимательно посмотрел мне в глаза.

– Видимо вы тоже как и я думаете, что же в этом такого? – я посмотрел на недоумённых соратников, – но вот учитель говорил, что после такой пытки люди сходили с ума.

– Не хотел бы я познакомиться с твоим учителем, – проворчал орк, легко отрывая стул с пленником от пола, – по мне так калёное железо лучше и надёжнее, от этого хоть с ума не сходят.

– Если не получиться, настанет и твоя очередь, – я пожал плечами, – главное проследите, чтобы вода была ледяная.

– Макс вставай, агент хочет с тобой говорить, – услышал я быстрые слова Рона, растолкавшего меня среди ночи три дня спустя, – пошли, похоже он действительно может сойти с ума. Взгляд у него стал просто безумным. Присоединяюсь к мнению орка, не хотел бы я встретиться с твоим учителем, таких извращённых пыток никто из нас не знает.

«Промолчу, что это был всего лишь учитель истории, – подумал я, одеваясь, – и рассказал он о применяемых пытках в древнем Китае, когда мы проходили восстание крестьян. Мы ещё тогда долго спорили, где пытки были самые жестокие, в Европе или Азии».

Собрались мы тем же составом, что и в первый раз, но теперь агент выглядел действительно ужасно. Мокрые волосы и одежда, слегка блуждающие глаза, которые он не мог сфокусировать на чём-то одном, и дрожание рук и ног.

Пришлось ждать час, когда его руки и ноги перестали дрожать, а голос стал не такой дребезжащий.

– Будьте вы прокляты барон, – его голос был глух, но полон ненависти, – я давно заметил, что вы не такой как остальные дворяне, и явно не с Шамора. Хорошо, что я успел написать герцогу о вас и мой труд не пропадёт даром, когда он с вами закончит вы вспомните мои мучения.

– Я думал вы хотите мне что-то рассказать, – я был удивлён его словами, похоже моя легенда шаталась с каждым днём всё сильнее, – а тут встаю с кровати среди ночи, чтобы выслушать беспочвенные обвинения.

– Не увиливайте барон, – агент убрал из своей речи уважительную приставку, в нормальной ситуации простолюдин мог поплатиться за это жизнью, – всё вы прекрасно понимаете. Отличное знание множества языков, знания, которых нет ни у кого из нас, выдали вас, и я написал герцогу, что вы засланный к нам шпион.

Я внутренне собрался, агент оказался даже более профессионален, чем я подумал и не знаю о других мирах, сделал в общем-то правильные выводы.

– Просто интересно самому, – насмешливо хмыкнул я, не подавая вид, что его слова меня задели, – и чей же я по вашему мнению шпион? Арин, практически выплюнул слова мне в лицо.

– Проклятых магов.

Я не выдержал и засмеялся, причём едва не упал при этом со стула. «Так вот почему герцог так легко даёт мне всё, что я попрошу, – в мыслях мне было совершенно не смешно, – он думает, что нашёл моё уязвимое место и теперь легко может мной манипулировать. Ай да герцог, ай да молодец. Если он скажет брату Антонию, что я шпион магов, то мне хана. Даже короля не нужно будет привлекать к этому, паладины быстро найдут на меня управу. Главное теперь не показывать герцогу слишком большую самостоятельность и не спорить с ним, он слишком умный, чтобы резать курицу несущую золотые яйца. Слабое утешение конечно, но ведь всё впереди и можно узнавая про него и ища подходы поменяться ролями, стоит подумать о привлечении к делу других герцогов. А ещё лучше поговорить с Наригом и поинтересоваться, как он относиться к потере власти Валенса». Идея вовлечь Нарига в интригу с Валенса мне всё больше нравилась, обдумывая все варианты, я стал склоняться к этому варианту. Насколько я успел его узнать, он старый враг Валенсы в интригах за влияние над королём, и пока проигрывал в этой схватке. Если дать ему несколько ниточек, то герцог сможет закрыть глаза на наши с ним размолвки, или по крайней мере сделает вид что закрыл. Для моей ситуации это было одинаково хорошо, так как на настоящий момент, Валенса мог сделать со мной, что захочет, я был у него полностью в руках».

«Мда, – я совсем не весело, мысленно вздохнул, – уже ради этого стоило поймать агента, просто два слова и всё предстаёт совершенно в другом свете. Нужно заинтересовать Нарига, и лучше всего для этого подойдёт слив информации о структуре и деятельности детища Валенсы. Конечно солью не всё, а выборочно, но и этого должно хватить, чтобы он обрадовался. Остается, надеется, что герцог такой интриган как и Валенса и ставит свои интересы выше каких-то личных неприязней».

Отсмеявшись я вытирая слёзы посмотрел на агента, поскольку я смеялся абсолютно искренно, то заронил зерно сомнения в его голову. Он недоумённо размышлял, представляя видимо другие варианты моей шпионской принадлежности.

– Спасибо, что посмешили, – мой голос был полон веселья, – думаю маги бы тоже посмеялись, доведись им услышать наш разговор.

– Мои заключения абсолютно логичны господин барон, – в голосе Арина не было прошлой убеждённости, и снова появилась вежливая приставка.

– О?! Я уже снова господин барон, – я не преминул это заметить, – как приятно. Агент угрюмо промолчал.

– Ладно, повеселились и хватит, – я сразу стал серьёзен, – от вас мне нужна полная структура и принципы работы Тайной канцелярии, а также если мы прейдем к соглашению, то корректировка всех отправляемых вами и вашей группой отчётов герцогу. При слове группа агент ощутимо напрягся.

– Ты не ослышался, мы вычислили и тебя и остальных в твоей группе, – я постарался развить это, чтобы поселить в нём не уверенность, – конечно мы могли бы сделать так, чтобы ты исчез, а начать работать с менее стойкими по духу сотрудниками.

– Но, – я как бы с сожалением пожал плечами, – есть у меня маленькая слабость.

– Неужели? – голос шпиона был полон сарказма.

– Да, люблю работать с профессионалами своего дела, – я пропустил эту шпильку. Агент посмотрел на присутствующих при допросе и опустил голову.

– Арин, мне не нужны ни явки ваши, ни пароли, ни имена и фамилии, – я решил применить пряник, – ничего того, что бы сделало тебя предателем. Я просто хочу обезопасить себя и своё дело от постороннего вмешательства, ты же не станешь отрицать возможность того, что враги могут перекупить агента у вас и сделать его своим агентом. Арин снова покачал головой, видимо прецеденты такие случались.

– Я даже готов пойти на то, что отпущу тебя под честное слово, – нужно было дожимать его, чтобы не упустить момент, – сам подумай. Я тебе не плачу, не требую сдать товарищей, в чём заключается отступание у тебя от твоих принципов?

– В том, что мне не нравиться, что всё именно так, как вы говорите, – голос агента был тих, – всё вроде бы хорошо, но что-то не даёт мне согласиться.

– Арин, – я устало взмахнул рукой, – решать тебе. Если ты заметил, то я не угрожаю тебе ни пытками, не расправой, просто предлагаю сотрудничество на взаимовыгодных условиях. Ты получаешь всё назад, я спокойно сплю, зная что под боком у меня не действуют неизвестные. В комнате настало молчание.

– Даже не знаю почему вы с ним церемонитесь, господин барон, – голос Рона был подобен режущей стали, – пару дней продолжения пытки и он сам прибежит к вам умоляя о сотрудничестве.

– Видишь ли Рон, – я заметил как дёрнулся уголок губ у агента при упоминании пытки, – люди, которые работают по своей воле, и не в ущерб своих интересов, приносят гораздо больше пользы, чем из-под палки. Нубиец презрительно хмыкнул.

– Найдём других.

– Я согласен, – прозвучал голос Арина, и я едва видимо улыбнулся.

– Тогда на сегодня всё, возвращайся к себе, скажешь, что отравился и ушёл домой, старейшина подтвердит это, – я показал глазами Рону, чтобы его отвязали, – встретимся, когда будешь готов к разговору.

Все в комнате в том числе и агент с немым удивлением уставились на меня, я разрушил все их внутренние представления о том, как нужно обращаться с перевербованными агентами.

– Какие-то проблемы? – я спокойно посмотрел на их.

– Вы вот так отпускаете меня, – больше всех поражён был агент, – не подписав никакого документа о моём согласии, чтобы в случае чего прижать меня?

– Это нужно было бы, если бы мы были в городе, – я пожал плечами, направляясь к выходу, – а тут, куда ты денешься. Да и я уже говорил, я не требую чтобы ты предавал герцога или свою контору, мы просто сотрудничаем с пользой друг для друга.

Я вышел на воздух и вздохнул. «Сам не верю, что уговорил его, – мысли текли медленно и устало, – дам ему немного времени, прежде чем начну расспросы. Уверен, что сам придет ко мне когда наступит время очередного отчёта перед герцогом».

Я оказался прав, не прошло и недели, как Арин сам пришёл ко мне ночью и спокойно показал записку, которую собирался послать герцогу, кинув на неё взгляд, я увидел, что там обычные дела посёлка. Также молча, просто кивнул ему головой, и не произнеся за встречу ни слова, мы расстались.

Время водня настало быстро, за градом повседневных дел, я давно потерял счёт дням и неделям. Тренировка с Роном, орком и шаманом, работа в кузне, совещание правления колхоза, тренировка с Роном – график был прост и в тоже время необычайно насыщен. Времени катастрофически не хватало ни на что больше, мне даже пришлось нанять одинокую вдову с двумя детьми, чтобы жила и работала у меня в доме. Платил я ей не много, но по местным меркам, когда ценность денег была больше, чем в ином месте, поскольку продуктов, сырья и всего остального нужного для жизни было вдоволь, её хватало, чтобы одевать и кормить своих детей.

С каждым днём наше поселение менялось, правда сейчас, когда настало время посевных, казалось что посёлок вымер, все были на земле. Принципы работы колхоза оказались как-никак действенны для нашего изолированного поселения, если бы я просто раздал землю, то пользы практически не было. Одни обрабатывали её хорошо, другие плохо, и земля могла простаивать, а сейчас, когда все трудились на общее благо получая трудодни за свою работу, всё более менее было ровно.

Как только было закончено строительство стены и охранных башен, которые перегораживали вход в долину, а также выставлено боевое охранение из первого набора дружины, сразу созрело решение о прекращении изоляции и началу общения с ближайшими поселениями кочевников. Счёты с ними я собирался сводить, но не сейчас и не своими руками, для начала я собирался их хорошенько использовать. Нам нужен был домашний скот и люди, у кочевников было и то и другое. Рабам я собирался предложить выбор: или стать свободными колхозниками, или поступить в дружину. Тех кто не мог ли не хотел сделать свой выбор, я собирался не брать. Был риск получить в своё распоряжение отбросы общества, которые часто попадались среди рабов, но поскольку адвокатов и тюрем у меня не было, то я собирался решать всё тремя способами. За незначительные нарушения – плети, за воровство – клеймо на лоб, за убийство – казнь. Китай до сих пор успешно практиковал эти наказания, и я не сомневался, что мои методы дойдут до всех.

Поскольку я не мог показаться у кочевников, так как рабом меня видели многие из них на Играх, то пришлось просить Рона отправиться к ближайшему их поселению и предложить сделку о покупке коров, свиней, кур, собак, прочей живности, а также по возможности тех из рабов, которые захотят к нам присоединиться. Нубиец теперь уже не ломался как раньше, а молча собрался в дорогу со своим вторым набором дружинников.

Его возвращение было всеобщим праздником. Помня ругню разгоревшуюся во время появления яков, я в этот раз приказал заранее приготовить списки, кому и что выдавать. Когда Рон с большим караваном вернулся, то сопровождающих его кочевников мы не пустили дальше стены. Расплатившись с ними по счёту, мы вежливо им дали понять, что дальше им путь заказан. Я и так прекрасно понимал, что по степи сразу пойдёт слух о нашем поселении и нужно быть готовым в любую минуту дать отпор, желающим лёгкой добычи. С готовыми списками, распределение животных не заняло долгого времени, рабов свободных у кочевников не было, а тех что были, отбраковал Рон. Слишком большая цена за изнеможенных трудом людей, превращённых в скот.

Наши отношения с Арином складывались удачнее, чем я думал вначале, поняв, что я действительно не несу угрозы его жизни и самое главное герцогу, он всё чаще и охотнее рассказывал о деятельности канцелярии. Конечно я понимал, что многое он умалчивает, но уже одно то, что мы встречались в веденный в колхозе мной выходной день, говорило о многом. Я стал лучше представлять как структуру, так и деятельность этой действительно очень серьёзной организации. В нашем «датском» королевстве оказалось не всё спокойно, король был похотливой скотиной, жадной только до денег и юбок, а великие герцоги боролись за его благосклонность потакая ему во всём. Имея расположения короля, благосостояние и власть их самих росло просто в геометрической прогрессии, двигая своих людей на все важные места, герцоги могли манипулировать государственной машиной по своему желанию. Только деятельность Валенсы немного их урезонивала, в совсем уж зарвавшихся планах. Убирая казнокрадов и откровенных бездарей честными и не честными способами, Тайная канцелярия хоть немного быстрее заставляла ворочаться бюрократическому аппарату.

И это всё на фоне того, что Газар откровенно нагло нападал на пограничные территории, собирая добычу из ценностей и рабов. Пограничные войска устали мотаться из одной области в другую, гоняясь за неуловимыми конными отрядами газарцев. Со стороны Тарона тоже было не всё спокойно, южный сосед претендовал на Шатар, который век назад был его территорией и был отвоёван одним из предков нынешнего короля. На фоне этих споров, Тарон, обладавший лучшим флотом, чем северный сосед, умело использовал свои корабли для капёрства. Купцы, которые ходили вроде бы в своих водах не всегда были уверены в том, дойдут ли они спокойно до гавани назначения.

В целом, как я понял из рассказов Арина, Шамор представляло собой государство в котором попеременно правили герцоги, и моя мысль о том, чтобы помириться с Наригом была вовсе не лишней. Однажды у нас зашла речь о паладинах, и тут я понял что агент является их ярым фанатом, точнее сказать фанатиком веры. Поэтому он с такой ненавистью мне говорил, что я являюсь шпионом магов. Как только я это понял, то стал предельно осторожен в разговорах с ним, чтобы не задеть его фанатизм, постоянно при случаи молился и стал на виду носить символ Единого. Уже через пару встреч я понял, что поступил правильно, Арин перестал воспринимать меня как шпиона магов.

Если герцоги были явной властью в королевстве, то Святой орден паладинов тайной. Имея необлагаемые налогами земли, своё негласное войско, а также дознавателей, этот орден быстро разубеждал тех, кто вдруг решил, что с ними можно не считаться. Даже герцоги в своих махинациях никогда не посягали на привилегии церкви, поэтому церковь закрывала глаза на их тёмные делишки. Была своеобразная негласная договорённость между светской и духовной властями, никто не лез в дела друг друга и всем было от этого хорошо.

Были конечно моменты спорные, но брат Антоний всегда находил компромиссы. Об этом священнике агент вообще рассказывал только в восклицательных интонациях. Истинно верующий, именно брат Антоний сделал орден таким, каким он был сейчас, именно он манипулирую жителями, добился того, что его стали бояться не только простолюдины. Даже самый знатный чиновник, не мог с полной уверенностью сказать, станут ли герцоги ссориться из-за него с паладинами. Это была на руку как Ордену, так и сами герцогам, они умело пользовались этим, привлекая на свою сторону людей одним лишь обещанием защиты от церкви. Арин многое рассказал мне и открыл глаза на церковь, чтобы я понял – связываться с паладинами, это всё равно что зажигать спичку в комнате, полной газа.

Я вывел главное правило своего дальнейшего общения с Орденом, чем дальше я от него, тем будет лучше. Когда я осторожно попытался узнать его, что он думает о магах, то ясно понял, Арин мечтает только о том, чтобы поймать если не мага, то хотя бы их шпиона. Награда его не интересовала, ему хотелось замучить его, настолько сильна была его ненависть. К сожалению о причинах её мне не удалось докопаться, он сразу замыкался в себе и молчал, приходилось переключаться на другие темы, чтобы не вызвать подозрения в моей заинтересованности по этому вопросу.

– Господин барон, к нам гости, – сквозь шум от ударов, расслышал я голос. Закончив с заготовкой топора, я положил в сторону и убрав молот, вытер пот со лба. Только после этого повернулся к говорившему, передо мной стоял моего возраста парень из второго набора дружины, и преданно глядя мне в глаза повторил.

– Гномы, господин барон, просят вас.

– Ну веди, не будем заставлять гостей ждать, – я пожал плечами и сняв фартук вышел из кузни. Вот уже второй день я работал один, мастер отбыл вниз, но не сказав зачем. Меня немного задело, что он мне ничего не сказал, но Дарин намекнул, что он привезёт нечто отличное, что мне понравиться, так что пришлось смириться с тем, что работы увеличилось вдвое. Наша кузня была отличной от других, если в тех трудился один кузнец и куча подмастерьев, то в нашей работал только я и Тарак. Впрочем, это было почти единственное исключение, поскольку заказы приходили ко всем одинаковые и в таких объёмах, что работать приходилось всё больше и быстрее. Правда нормоконтроль выхода готовой продукции у Тарака никак не менялся, и он с неизменным постоянством возвращал на переделку всё то, что он посчитал браком, даже если на гвозде присутствовала маленькая заусеница. Вторым исключением было то, что другие кузни были менее строги в выпуске продукции, и с переделкой мучился один я.

Двоих незнакомых гномов в полном боевом вооружении, я заметил сразу, они стальными башнями выделялись среди своих собратьев, которые окружили вновь прибывших, чтобы расспросить о жизни внизу. Ведь не многие из семей бывших каторжников согласились перебраться к нам наверх, большая часть гномов ходила бобылями, и очень страдала по оставленным внизу семьям. Это кстати было одним из моих пунктом в разговоре с Торгидором, на первой же встрече, которая состоится. Я хотел попросить его, чтобы бывшие каторжане спустились к семьям и попробовали сами уговорить их подняться наверх.

Удивив меня гномы почтительно расступились, наклонив в знак уважения головы. Прибывшие сначала с удивлением посмотрели на то, как их соплеменники кланяются чужаку, но когда я подошёл вплотную, они уловили исходящий от меня запах и жар кузни, а также руки, которые носили следы ожогов каплями металла.

– Барон Максимильян? – голос одного из прибывших был очень вежлив.

– Для вас тан Максимильян, – я приветственно улыбнулся.

Стоящие вокруг гномы тоже заулыбались, для них я давно уже стал своим. Видя всеобще настроение двое незнакомцев расслабились и их лица стали менее суровыми.

– Его величество, король Торгидор шлёт вам приветствие и своё королевское благословение, – затараторил один из них, смотря мне в глаза.

– Моё почтение и верность королю, – ответил я стандартным гномьим ответом.

– Его величество просил передать вам этот пакет, который прибыл с королевским гонцом, – гном вытащил из наплечного мешка пакет и передал его мне, – а также зная его содержимое, просил прислать с нами текущее положение дел.

Я с интересом посмотрел на запечатанный пакет со всеми прилагающимися по этому случаю королевскими печатями, и с учащённым сердцем вскрыл его. Пергамент был такой же как на моих приказах о назначении, а имея внизу большую королевскую печать, никто бы не усомнился в его подлинности. Развернув его я прочитал и нахмурился, письмо было кратким, но донельзя лаконичным:

«Чрезвычайному и полномочному послу Подгорного престола от Его королевского величества, помазанника Бога на земле, владыки Шамора, Нумеда III.

Сим письмом повелеваю Вам прибыть первого цвета ко двору, для участия в празднованиях посвященных дню моего перворождения. Доклад о деяниях своих на поприще посла, приложить к сему письму, в количестве трёх экземпляров и сдать в Тайную канцелярию, герцогу Валенса».

У меня возникло стойкое подозрение, что король даже не видел это письмо, а сделал его Валенса, уж очень неоднозначно выглядывали его уши за данным посланием.

«Блин, и времени-то осталось не так уж много, – пришла следующая мысль, – меньше месяца осталось. А ведь прибыть надо за несколько дней до начала, пока куплю необходимую одежду для приёмов, пока разберусь с герцогом, в общем времени уйдёт уйма. Думаю там надо быть за неделю, а это значит у меня остаётся всего неделя, чтобы подготовить тут всё к моему отъезду, навряд ли празднование дня рождения короля будет день. Вспоминая уроки истории, можно было предположить, что неделя празднований была бы самым оптимистичным сроком.

«Только нужно не три, а шесть экземпляров отчёта, – яростно почесал я затылок, – кроме короля, нужно отправить его ещё и акционерам». Вернувшись из своих мыслей, я наткнулся на выжидающие лица гонцов.

– Сегодня вы гости у нас, ешьте и пейте вволю, – ответил я, прикидывая, что если сейчас сяду за написание доклада, то закончу в лучшем случае к завтрашнему вечеру, – доклад я напишу на бумаге, его и передадите его величеству.

– Забирайте их, – я махнул рукой гномам, – угостите их нормальной едой.

Гонцы, поблагодарив меня, увлеклись толпой, которая стала выспрашивать у них последние новости.

Сначала я вернулся в кузницу и закончил ковать топор, положив готовый в угол на проверку Тараком, к куче уже готовых. Только потом, пошёл сполоснуться и переодеться, мне предстояла бессонная ночь.

Вечером меня посетили мои соратники и не отвлекаясь от написания докладов, на заныканных для подобного случая последних листках пергамента, показал письмо.

– Да, от такого не откажешься, – хмыкнул гном, – «повелеваю», это не просьба.

– Кого возьмёшь с собой? – поинтересовался прагматичный нубиец.

– Думаю тебя и Загияла, – на секунду оторвавшись от писанины, обдумал я, – с орком меня спалят на костре, а Дарин слишком заметная фигура, чтобы остаться незаметным. Загиял хоть немного изучил шаморский, чтобы вы смогли хоть как-то общаться друг с другом пока меня не будет. Девиз моего посещения двора будет «стань невидимым и как можно реже попадайся всем на глаза».

– Да уж, с твоей способностью влипать в неприятности, в это с трудом вериться, – засмеялся он.

– Нужно постараться, – твёрдо сказал я, хотя сам не был в этом уверен, – главное, предстоит разговор с герцогом, нужно быть к нему готовым.

– Пошли Рон, не будем его отвлекать, – Дарин встал и пошёл к двери, увлекая за собой негра, – ему всю ночь сидеть.

Отчёт для Торгидора и гномов-акционеров был готов только к обеду. Растирая воспалённые от бессонницы глаза, я посетил гонцов и отдал им письмо королю. Передать второе я хотел поручить Дарину, чтобы если враги и смогли прочесть письмо для короля, то хотя бы не то, что пошлю для акционеров.

Вся следующая неделя была в сплошных совещаниях с правлением колхоза, я старался охватить все вопросы, которые могли возникнуть за время моего отсутствия. Конечно это было напрасно, но так хотя бы я успокаивал сам себя, что тут всё будет в порядке. Даже то, что орк и Дарин оставались тут, меня не сильно успокаивало, теперь, когда цель была уже близко и мы могли осенью сделать первую поставку мяса, рыбы, ягод и грибов вниз, я волновался сверх меры. Отстал я от уставших людей и гномов только тогда, когда они поняли насколько важно не потерять заданные темпы развития, а также улучшить отношения с горцами и кочевниками. Первые поставки оружия мы собирались сделать им уже через месяц. Мой план переворота в степи сделал свой первый робкий шаг.