"Александр Иванов. Поединок " - читать интересную книгу автора

смертельно раненного каюра и оставляли Краснова под пули того, кто прятался
на высоком берегу.
"Подстрелит, как куропатку подстрелит!" - кинулся к ближним торосам.
Бежал изо всех сил, петляя, всем существом ожидая нового выстрела в спину.
Меховая одежда сковывала движения, удушье сдавливало горло, но он бежал.
Подбегая к нагромождению льдов, споткнулся и, падая куда-то вниз, больно
ударился об острый угол. Замер.
Сердце колотилось так бешено, что Краснову казалось: пробьет грудную
клетку. Огляделся. Его обступали мрачные ледяные глыбы. Убежище было
надежным. Опершись локтем о выступ льдины, подтянул ружье. Лежал неподвижно,
старался отдышаться. Первые минуты страха и растерянности прошли. Он уже
обрел способность мыслить и реально оценивать ситуацию.
"Уголовник, видно. Отсидел срок и решил отомстить. - Краснов в щель
рассматривал берег. - Эх ты, товарищ Краснов, а еще чекистом себя считаешь.
Какого-то уголовника испугался, - упрекал он себя. - Надо успокоиться,
взвесить все "за" и "против", а потом действовать. Действовать решительно и
смело. Продрог он, видно, а то бы не промазал".
Через минуту Краснов уже искал способ выявить противника. "Старый, но
испытанный способ", - снял малахай, который оказался продырявленным с левой
стороны, повесил на стволы ружья. Наблюдая за кустами на берегу, стал
медленно поднимать его над льдиной.
Долго ждать не пришлось. Не успел он высунуть малахай, как брызги льда
осыпали его голову, попали за ворот. Неприятные струйки воды поползли под
одежду. Звук выстрела рассыпался дробью в торосах и враз смолк.
"Да... положеньице", - опустил малахай, надел на голову. Задумался.
"Если собаки даже довезут до села Натынковава, а не потеряют по дороге, то
пока разберутся - помощь придет только завтра. А до завтра? Что придумать?
Эх, Натынковав, Натынковав, мою пулю, видно, получил. Бил-то он с
упреждением, да не вовремя собак ты остановил. Да... Ждать надо темноты, а
там... Что даст темнота? Наверняка у того нарты..."
Взгляд его упал на ружье, с тревогой ощупал патронташ на поясе. "На
месте, - вздох облегчения вырвался из груди. - Жаль, что патроны с мелкой
дробью. Но стрелять можно".
Снял патронташ. Чуть задымленные металлические гильзы блеснули
желтизной. Бурский патронташ был набит патронами. Тяжесть его была приятна,
вселяла уверенность и надежду. Как всякий охотник здешних мест, Краснов
всегда имел несколько патронов, заряженных жаканами. Брал их на всякий
случай. Медведи или волки встречались нередко. Три таких патрона оказалось в
патронташе.
"Теперь посмотрим, кто кого", - подумал Краснов, перезаряжая ружье.
- Начальник, выходи-и! На-чаль-ник!
- ...альник... альник, - подхватили льдины и как-то враз умолкли.
Кричал не русский, кто-то из коряков, чукчей или эвенков. Голос
простуженный, хриплый.
"Несладко, видно, и ему там сидеть. Как будто знакомый голос. - Краснов
взвел курки и плотнее прижался к льдине. - Где я его слышал?"
- Вы-хо-ди-и! - раздалось снова в кустах.
Сомнения унеслись коротким эхом.
"Рваный... Значит, довелось еще встретиться. Подкараулил-таки".
...1938 год. Небольшой рубленый домик с маленькими тусклыми оконцами.