"Ярослав Ивашкевич. Мать Иоанна от ангелов" - читать интересную книгу автора

можно было дать лет сорок, но она еще была очень хороша. Впрочем, ксендз
ее и раньше знал и не раз видел - но никогда она не казалась ему такой
гордой и красивой. Он опустил глаза и, положив ложку, уперся ладонями в
край отполированного временем стола. Володкович с присвистом втянул губами
воздух, будто на морозе, и продолжал молоть:
- Ты все ему скажи. Ну, к примеру, пан ксендз теперь в пути, вот и
скажи ему, будет ли поездка успешна, кого он встретит в далекой дороге,
кого увидит...
- Увидит девицу, что будет матерью, - низким, словно из самых глубин
груди идущим голосом молвила Авдотья.
Ксендз Сурин ощутил неприятную дрожь, мурашками пробежавшую вдоль
позвоночника, но Володкович от души рассмеялся и этим разрушил
впечатление.
- Ну, этого у нас в Польше не занимать, а больше всего, наверно, в
смоленском воеводстве.
Ксендз Сурин чувствовал, что Авдотья испытующе всматривается в него, и
под этим взглядом потупился. Он стал искать в сумке деньги, чтобы
заплатить женщине за еду, и все равно ощущал, что она глядит на него
пристально, неотрывно. И вдруг она мягко сказала:
- Бедненький ты, бедненький!
Сурин и Володкович одновременно посмотрели на женщину.
- Отчего бы? - спросил шляхтич, разевая рот.
- Ой, бедненький! - повторила Авдотья и вдруг громко засмеялась.
- Горбатую полюбишь, - быстро проговорила она и, все так же громко
смеясь, стала убирать котелки.
Когда она скрылась за дверью, рыжий шляхтич снова обратился к отцу
Сурину.
- Преподобный отец, - смиренно сказал он, - а не подвезете ли вы меня в
Людынь? Я туда на отпущение грехов иду, на воздвиженье святого креста, да
вот ноги себе натер. Пешком-то когда доберусь? А так, вместе с вами,
побыстрей будет...
- А ты откуда, брат? - нехотя спросил ксендз Сурин, уклоняясь от
ответа.
- Село у нас есть, в четырех милях от Полоцка, там все только
Володковичи, один на другом сидит, третий погоняет. Земля худая, лен родит
да ячмень - вот и все. Яблоки кислые, лен узловатый, ну а ячмень, как
ячмень... На пиво годится - и ладно. Подвезите меня, почтенный отец!
- Что ж, пожалуй, - неожиданно для самого себя ответил ксендз. Минуту
назад он думал, что у него хватит силы воли решительно отказать
назойливому шляхтичу. А до монастыря в Людыни было еще далеко, целых
полдня придется провести с этим противным человеком! Но потом ксендз
подумал, что пути провидения неисповедимы. И, может, так и надо было,
чтобы они встретились и чтобы вместе ехали до назначенного места, места
благочестивых трудов. Он вздохнул и перекрестился.
Расплатившись, оба вышли. Володкович увивался вокруг иезуита, забегал
то с одной, то с другой стороны, да так неловко, что в сенях обо что-то
споткнулся и чуть не упал. При свете, падавшем из горницы, ксендз Сурин
заметил, что это был топор, прислоненный к чурбану для рубки дров. Он
выхватил топор из-под ног зашатавшегося Володковича и секунду подержал в
руке, как бы взвешивая. Затем поставил на место и сказал незадачливому