"Валерий Иващенко. Молодые волки старого королевства" - читать интересную книгу автора

- Ага, где-то тутась, - Славка шумно засопела под рукой, выдохнула в
стылый воздух струйку пара.
- Не тутась, а туточки - сколько раз тебе повторять? - Лаен беззлобно,
больше для порядку, врезал по спутанной зеленой шевелюре девчонки. Вот же,
еще одна зима, и войдет девка в хоровод. Глядишь, и парень какой обязательно
подарит ей свой венок - Славка даром что худая, не хуже как твоя кошка по
весне, но справная, ловкая - а там все у них пойдет своим, освященным веками
и бессмертными чередом. Но до сих пор у ее, что на уме, то и на языке...
Под другую руку проворной лаской вплелась старшая, Реченка - и ее
вспыхнувшие на солнце огнисто-рыжие лохмы соперничали яркостью со светилом.
Впрочем, какая там старшая, всего-то на пяток минут... но даже такая
маленькая фора давала девчонке право иногда задирать носопырку и командовать
младшей.
- Ну-ка, подсобили, свиристелки, - Лаен как мог стряхнул с самой
большой еловой лапы снег. И как только она чуть покачнулась вверх,
освободившись от тяжести, он поднатужился и подставил плечо.
Рядом запыхтели близняшки, усердно толкая туда же, вверх. И постепенно,
медленно, тяжелая как людские грехи еловая лапа поднялась.
Из узкой норы в сугробе пахнуло теплом, людским духом и вонью давно не
мытых тел. Подоспевшая Вольча сунулась туда, проворно отгребая снег сухими
старушечьими руками.
- Агов, есть тута хто живой-то? А ну, ступайте сюдой, да хутчее!
Первыми полезли наружу сияющие яркими разноцветными волосенками дети,
кашляя и перхая от сразу перехватившего дыхание студеного воздуха. Потом
несколько старших, а следом уж и старики. Так заведено исстари - себе ништо,
дитятам все.
Лаен стоял под стремительно наливающейся тяжестью еловой лапой, словно
тот Чарута-богатырь, что хрустальный свод подпирает, пока Весенка-мастерица
заново рисует на окоеме погрызенную небесным драконом луну. И едва из-под
ели задком выползла Вольча да живенько закивала - все, мол - парень неловко
скинул с подрагивающего плеча уже непомерную тяжесть. Неловко загребая
непослушными губами воздух, с темнеющим от натуги взором он повалился в
сугроб.
И каким же счастьем оказалось увидеть до щемящей радости в сердце
родную белобрысую шевелюру Вьюжинки, которая проворно натирала ему щеки
холодной колючестью снега.
- Вставай, - снисходительно проронила молодуха, которая словно дразнясь
уселась на молодого ведуна и приводила того в чувство. - Там есть
упокойники, глянь - может, кто просто задохлись?
Что ж тут не понять-то? Ежели кто не слишком ушел еще по тропе предков,
того при некоторой изворотливости можно и вернуть. Это если пополам в сече
не разрубили, или не истек еще отмеренный небожителями предел. А кому ж в
такие дела лезть-то? Кроме ученика волхва, боле и некому, не попу же... Лаен
кое-как встал, отряхнул от снега чуть ноющее после непомерной тяжести тело,
и побрел за Вьюжинкой, незаметно ловя носом остающееся за тою тепло. До чего
ж сладко на сердце иной порою...
Под кривой осиной на изрытом и слегка утоптанном снегу рядком лежали
три недвижных тела, над которыми еще можно попробовать, а чуть поодаль еще
пятеро совсем уж безнадег. Молодой ведун покривился, сплюнул украдкой в
сторонку - нашли же место!