"Валерий Иващенко. Механик ее Величества" - читать интересную книгу автора

отступать, как говорится, некуда. Ох и пришлось же от той "пантеры"
побегать - как Бальзаку от кредиторов. А до того, для разнообразия, делать
выбор - спасти тонущую соплявку в ситцевом сарафанчике или уже пускающего
пузыри лысого дедка. Правда, он умудрился вытащить обоих - хоть и обгадился
в судорогах молящего о глотке воздуха тела...
- Ну что, естествоиспытатели гребаные, выкусили? - сипло выдавил он
сквозь зубы в застящую глаза словно похмельную рябь. - Хрен вам во все
глотки - нашего человека не одолеть!
С трудом сдерживая подкатывающий к горлу то ли тоскливый волчий вой, то
ли набор совсем уж нецензурных слов, коих почему-то вовсе не чурается
русский человек, механик кое-как отдышался. И хотя по жилам еще неслась
хмельная сладковатая волна, подгоняемая постепенно утихомиривающимся
сердцем, он уже приходил в себя. Ложе, нечто среднее между эргономическим
креслом в летной центрифуге и медицинским сооружением в кабинете гинеколога,
которое ему однажды довелось ремонтировать, прекратило сотрясаться и
жалостливо поскрипывать от натуги сдержать эту едва контролируемую медвежью
силу.
В закрытых глазах неожиданно посветлело. Впервые! Впервые с тех пор,
как... нет, ну неужели советский офицер прямо-таки и поверит, что огромный
черный дракон поймал его на излете пике и в клюве притащил в это место для
мучений, словно аист младенца?
Но другого объяснения что-то не находилось - почему и отчего он еще
жив.
Что-то щелкнуло, и Александр почувствовал, как его руки-ноги
освободились. Да и надоевшие захваты поперек тела исчезли, перестав
равнодушно пресекать все поползновения подвигаться. Осторожно и с
наслаждением потерев ладонями лицо, он обнаружил, что щетина на подбородке
от силы суточная - а стало быть, все имеющие место странности чисто
субъективные. Гипнотизеры хреновы! Мозгоковырятели долбаные!
Но правда, разбитая о рукоять пушки скула отозвалась совершенно целой и
ничуть не ноющей кожей.
- Эх, цигарку бы сейчас! - мечтательно выдохнул он. - Или стопариком,
что ли, отблагодарили бы за мучения...
И решительно открыл глаза.
Большой, оформленный в светло-серых приглушенных тонах круглый зал так
и навевал настроение типа чего-нибудь мудрого и вечного. Под украшенным
тонкой и весьма красивой росписью сводчатым потолком там и сям разбросаны
мягко отбрасывающие свет то ли плафоны, то ли еще какое чудо здешней
техники. А по периметру в больших, даже с виду мягких и удобных креслах
устроились... да, ровно тринадцать - вполне человекообразного вида... ну,
будем считать их пока что, хоть и невысокого роста, но людьми. Ибо один из
них, странно блеснув в неярком свете глазами, насмешливо фыркнул:
- Не для того наша уважаемая целительница врачевала ваши раны и
вымывала из организма шлаки, чтобы вы вновь травили себя алкалоидами.
И этак уважительно, подлец, склонил голову перед сидящей рядом с ним
блондинистой холеной мадамой вполне хотя бы и главврачебного вида. А
механик, поскребывая так и просящуюся под подаренный Батей "Золинген"
щетину, замыслился над вовсе не прозаическим вопросом. Хотя язык и обороты
речи никоим образом не походили ни на русский, ни на с таким усердием
вызубренный янкесовский... да если призадуматься, и ни на один прежде