"Валентин Иванов. Энергия подвластна нам" - читать интересную книгу автора

чему-то обрадовавшись, подхватил на руки Шуру-Сашуру и крепко поцеловал ее
в смуглую щеку. "Змейка" взвизгнула, засмеялась, выскользнула из
осторожно-неумелых рук, отскочила для безопасности на порог, потерла щеку
и спросила:
- А ты всегда такой колючий?
Николай, не узнавая брата, смеялся над его непривычной резвостью:
- Он, как еж, колючий, ты его берегись! А ты, Алеша, становишься
экспансивным. Я тебе советую, на всякий случай, бриться здесь каждый день.
Знаешь, ты становишься любезным с дамами! Это - ново!
Маленькая дама, не решаясь покинуть порог, сообщила:
-Папаня бреется через день и тоже бывает колючий!
Не смущаясь, Алексей Федорович широко улыбался и потирал подбородок:
правда, нужно побриться.

5.

ПАВЕЛ Иванович встретил друга из районной милиции и усадил в самолет
своего гонца в Москву. Поглядев вслед самолету, друзья не спеша пошли,
мирно беседуя по дороге.
Что мог сказать "командир полка" о Заклинкине? Ничего, если серьезно
подумать. Совсем ничего! Но друг слушал его внимательно.
Евгений Геннадьевич (так звали начальника милиции) направился в кузницу.
Федор Григорьевич вместо приветствия радостно гаркнул:
- На заре нынче птица валом валила на Гагарье! Если не взял ружья -
бери мое! Мне сегодня некогда!
- А у тебя гость?
- Уехал, да ну его к лешему!
- Что так?
- А так!
Время сказать, что председатель колхоза не сразу узнал об отъезде
Заклинкина. Скажем правду, - узнав, крепко сжал зубы Павел Иванович!
Правильно предчувствовал Толя своим собачьим чутьем. Решительный,
верящий себе "командир полка" хотел задержать незванного гостя. Пусть без
закона, пусть превышение власти, пусть выговор, пусть за самоуправство
накажут - там посмотрим!
А кузнец Федор о Заклинкине спокойно говорить не мог. И даже после того
как начальник милиции покинул кузницу, Федор догнал его.
- Геннадьич! Слышь! Евгений Геннадьич! Постой! Там у меня этот...
оставил мешок и ружье. Охотник, ружье забыл! Ты у меня их прими!
"Действительно странно", - подумал Евгений Геннадьевич. А кузнец Федор
(ведь вот обозлился мужик) все добавлял:
- Какой он московский! Я знаю московских! Он - прощелыга!
- Раз вещи оставил, значит вернется или напишет.
- А ну его к лешему. .. Возиться с ним! - и Федор начал сильно ругаться
и даже показал Евгению Геннадьевичу кулак.
- Принимай! Не примешь? Так я бабе велю выкинуть в озеро!
В доме кузнеца, под лавкой, начальник милиции обнаружил новенькую
двухстволку с начинавшими ржаветь стволами (нечищены после стрельбы) и
резиновый плавательный костюм. Зная решительный характер кузнеца, Евгений
Геннадьевич взял вещи, спасая их от неминуемого потопления.