"С.Иванов. Дом без родителей" - читать интересную книгу автора

ним.
- А потом?
- А потом извиняться приехали. Мне костюм новый подарили. Красивый.
Они вообще-то добрые...
Димка грустнеет на минутку и тут же стряхивает с себя грусть, снова
становится бесшабашно-разболтанным.
А я думаю, почему не поверили в доброту стариков те, кто гонял их за
бумагами? Почему искали корыстный интерес в бескорыстном решении бездетной
пары? Разве доброта требует оправдания, обоснования? Разве нужно ее
доказывать как некую сомнительную теорему? Разве так ее много, чтобы
топтать ее и глумиться над ней?..

Наташино признание почти совпало с Димкиным. Закон парных случаев.
Вообще я заметил, что добиваться откровенности не надо, не надо
напрашиваться на нее и вызывать ее искусственно. Ребячья откровенность
всегда проявляется вдруг, невзначай, внепланово...
- Меня брали в дочки, - рассказывает Наташа. - Папа был директором
магазина, мама - переводчицей. Они богатые очень. Все блестит, и ничего
трогать нельзя. У меня в комнате гарнитур стоял. Я его взяла и обклеила
любимыми картинками, которые из детдома принесла. Мама просила-просила,
чтобы я их соскоблила, но я не послушалась. Потом стали ко мне девочки
прибегать. Уроки делали, играли. У меня всегда друзей много. А маме с папой
это не нравилось. К ним-то самим никто домой не ходил. Только в ресторане
веселились... Я вообще-то непослушная была, это точно. Но разве можно сразу
начинать их слушаться! Пусть бы сначала показали, что в самом деле меня
любят! Они, пока ходили в детдом, были добрые. А как привели меня в свою
квартиру, только распоряжались. Поди туда, принеси то, сделай это. Как в
сказке! А я ведь свободный человек, правда?..
Наташа говорила агрессивно, готовая на меня накинуться, если хоть
как-то возражу. Я слушал и словно бы видел ее за спиной всех детдомовцев.
Они часто мне казались бездушными, колючими. Но их ли надо винить в этом?
Они заледенели, они обросли не колючками, а сосульками. Терпение и тепло,
тепло и терпение нужно им. Но легко ли дать это? Мы-то, взрослые, разве
сами не позвякиваем на ходу? То ли это монетки звенят в наших кошельках, то
ли льдинки - в наших сердцах...

Было назначено производственное совещание. Я немного опоздал. Уселся в
переднем ряду и стал слушать. Незнакомая женщина зачитывала анонимное
письмо, направленное против директора. В нем низменно трактовались
отношения директора с педагогинями.
Сотрудники детдома слушали и молчали. Чтение закончилось - тоже
молчали. Старые, от лица которых было написано... Молодые, которых
задевали...
Я оглядел их всех. Ну, кто встанет? Кто возмутится? Кто возьмет на
себя труд начать отповедь?..
Никто не начинал. Я уловил на лицах некую готовность. Они готовы были
поверить - все-все-все - в то, что прозвучало. Если не поверить, то, по
крайней мере, принять к сведению. Ведь "дыма без огня не бывает..."
Проклятая - знакомая и непостижимая - готовность! Чуть какой черный
слушок... Чуть какая злая молва... И сразу присловьице наготове - про дым и