"Виктор Иванов. Звездная атака " - читать интересную книгу автора

по-моему, вам великоват.
- Да я, товарищ лейтенант, его всего два дня как надел, - смущенно
улыбаясь, сказал Жигалов. - Срочную-то служил на крейсере, думал после
службы осесть в Симферополе. Там у меня, извиняюсь, супруга Евдокия
Ивановна. Хозяйство, огород. Ну и хотела она, значит, чтобы кончал со своей
морской службой. "С твоей специальностью, - говаривала, - нигде не
пропадешь. Будем всегда вместе, а то ты все в море да в море". Но мне со
службой было расставаться трудно, уж больно я за пять лет прикипел к флоту.
А тут еще Григорий Иванович Голубчик, мой бывший командир, говорит: "Да
мужик ты, Никита, или нет? Неужто свою благоверную не уговоришь? Ну а коли
не согласится, наплюй, за тебя любая пойдет, потому как в морской форме ты
неотразим".
- Ну и как, уговорили?
- Уговорил, - со значением произнес Жигалов, - правда, долго пришлось
убеждать. Но теперь уж накрепко.
- А как же огородик, хозяйство? - не утерпел я.
- Пусть ее мамаша и папаша обрабатывают. Вот отслужу, тогда другое
дело. А кителек-то, товарищ лейтенант, я перешью. Не было на складе моего
размера.
Как говорится, мал золотник, да дорог. Никита Жигалов оказался
прекрасным знатоком своего дела, специалистом 1-го класса. Матросы его
слушались, уважали. Теперь за радистов я был спокоен.
Однако не все обстояло гладко в моих подразделениях. Кому неизвестно,
что, если приходит указание выделить на строящийся корабль матросов, ни один
командир не отдаст лучшего. Стараются списать кого похуже. И хоть у меня в
РТС и БЧ-IV люди подобрались дисциплинированные, находились такие, кто
доставлял много хлопот.
Например, сигнальщик старший матрос Сизов. Был он высок, строен, с
рыжеватыми волосами. Даже зимой у Сизова не сходили с лица веснушки. В
общем, парень вполне симпатичный. А вот дисциплину никак не признавал.
Держался развязно, вызывающе. От работ отлынивал. Все мои попытки установить
с ним контакт разбивались о грубость.
- Что вы мне, товарищ лейтенант, сказочки рассказываете? Все равно я
конченый человек. Вор в законе, по ширме бегал.
С трудом сдерживая улыбку, я попросил Сизова разъяснить, что такое
ширма.
- Каждый блатной знает, что бегать по ширме - значит сидеть в тюрьме, -
снисходительно ухмыльнулся Сизов.
- Но ведь ты, Вася, в тюрьме не сидел. Зачем же на себя такое
наговариваешь? Я ведь знаю, что мать и отец у тебя есть. Люди рабочие, да и
сам ты до флота на заводе работал. Загибаешь все, а зачем, не пойму.
- Это вы по документикам справлялись, а я говорю: вор в законе.
- Ну ладно, идите. Еще поговорим...
Написал я письмо в Северодонецк родителям Сизова, спрашивал о жизни
Васи перед службой, о характере его. Просил их, чтоб посоветовали сыну найти
себе на корабле товарищей. Как-то, когда и дежурил по казарме, нес службу
рассыльного матрос Шубников из БЧ-II. Сидя в комнате дежурного у
растопленной печки, разговорились мы о Сизове.
- А я с ним, товарищ лейтенант, на одном эсминце служил. Парень он
хороший, да обидели его у нас.