"Виктор Иванов. Вернуть глаза (Повесть)" - читать интересную книгу автора

не показываясь домашним и стараясь избежать встреч со знакомыми, понял
серьезность проблемы. Ведь зубы щенка могут прогрызть все, что он захочет.
По крайней мере, в его сарае. Впрочем, то взрослые псы, а щенок?
Словно услышав размышления охотника, щенок ткнулся носом в сетку,
раскрыл рот, и Петр Иванович услышал легкий скрежет. Нет, он не перекусил
проволоку. Может, потому, что голодный и обессиленный? А когда поест?
Щенок поднял голову, и словно холодок прошел по сердцу человека. На него
смотрели уже знакомые маленькие серые бляшки. В них не было ненависти
взрослой собаки, но и тепла тоже не замечалось. Щенок негромко зарычал и
тявкнул. Повизжал, снова тявкнул. Смысл был понятен: есть хочу!
- Чем же тебя покормить? - вздохнул Петр Иванович. - Легко рассуждать
теоретически, а вот как это осуществить практически? Раз сосешь, значит
нужна собака, кормящая кутят. Но где ее взять? И опять же, станешь ли ты
сосать молоко у обычной собаки? И подпустит ли она тебя к себе?
Щенок смотрел на него, словно прислушиваясь. Снова зарычал и тявкнул,
звучно щелкнул маленькими зубками: мол, шевелись, а то я рассержусь!
- Ого! - охотник уважительно посмотрел на пленника. - А ты, брат,
шутить не любишь! Ладно, подожди, что-нибудь придумаю.
Вышел из сарая, закрыл его на замок, быстро зашагал к своему
пятиэтажному дому. Дети еще не пришли из школы. Жена на работе. Это
хорошо. Быстро проверил наличие продуктов, заглянул в холодильник. Взял
пакет молока. Вылил в ковшик, нагрел. Нашел бутылку, перелил туда молоко.
Но где взять соску? Обыскал всю квартиру. Пусто.
- Вот еще проблема! - рассердился Петр Иванович. И вспомнил, что
этажом выше живет семья, где есть грудной малыш. Отправился к соседям.
Странная просьба вызвала у молодой мамаши и ее свекрови любопытство и
целую серию полуироничных вопросов. Но Тихонов, поглощенный сложной
проблемой будущего кормления, даже не обратил на это внимание, отделавшись
невнятными фразами.
Бегом вернулся в квартиру, надел соску на бутылку и так же быстро
зашагал к сараю. Уже подходя, услышал настойчивый визг, тявканье, легкий
скрежет. Щенок метался по загону, тряс зубами проволоку сетки. Появление
человека вызвало новый прилив тявканья и визга. В маленьких глазках горела
злость и нетерпение. Зайти внутрь Петр Иванович не решился, перегнулся
через барьер, протянул бутылку щенку. Тот сходу схватил соску, рванул на
себя и сорвал с горлышка. Молоко хлынуло на землю. Охотник тут же отдернул
назад бутылку с остатками молока и выругался:
- Глупая псина! Одно слово - дикарь!
Щенок ткнулся носом в остатки молочной лужи, быстро впитывавшейся в
подстилку. Лизнул и тут же начал сосать, но было поздно, молоко ушло.
Поднял голову и затявкал, завизжал на человека. Охотник почесал затылок:
хочешь не хочешь, а входить надо. И кормить там. А если начнет кусаться?
Этим зубам ничего не стоит прокусить сапоги. И бить нельзя, иначе никакого
приручения не получится. Подумал, подумал и все же шагнул в загон.
Щенок опрометью метнулся в угол. Сердито засверкал стальными бляшками
глаз, зарычал, затявкал. Охотник, искоса поглядывая на него, наклонился,
подобрал соску, надел на бутылку, присел на корточки, протянул щенку:
- На, ешь! Хватит злиться.
Щенок рычал, тявкал, но уже больше смотрел на бутылку, чем на
человека. Он был слишком голоден, чтобы сейчас думать о враге на двух