"Юрий Иванов. Одиссея Вальки Шубина (Повесть) " - читать интересную книгу автора

- И все же надо рискнуть, - сказал Жан. - Пошли, Ив. Ив поднялся из
кресла и направился к двери. Потом вернулся, допил остатки вина из своего
стакана. Они вышли из домика губернатора и направились к вертолетной
площадке, на которой вздрагивал от порывов ветра ярко-оранжевый вертолет...
По бухте ходили большие волны. Серо-зеленая вода, от одного взгляда на
которую становилось зябко, свободно вкатывалась через широкую горловину из
океана и, все убыстряя свой бег, крутыми валами неслась к галечному пляжу,
где валялись черные короткие бревна.
- Самый малый, - сказал капитан, вынимая из ящика бинокль. - Боцману -
на бак!
- Есть на бак! - виновато произнес боцман и, сгорбившись, вышел из
рубки.
Виноват он, старый пень, виноват! Отправил во время такого штормового
ветра мальчишку на бот-дек... Ну был бы еще палубный матрос, а то ведь
поваренок... да еще в первом рейсе... Засопев, боцман сплюнул и натянул
шапку на лохматые брови: ему, тугодуму, надо было тащиться на бот-дек,
поправлять брезент, ему, опытному моряку, а не мальчишке.
Досадуя на себя, боцман с такой яростью рванул запорную рукоятку
железной двери, ведущей из коридора на палубу, что почувствовал, как заныло
плечо. Дверь с грохотом распахнулась, и водяная пыль, подхваченная тугим
потоком воздуха, оросила лицо боцмана...
- Черта с два тут высадишься! - сказал капитан, осматривая берег
бухты.
Со всех сторон он был стиснут скалами, не подберешься, а там, где пляж,
гуляли пенные волны. Они вкатывались на бурую гальку и разливались широкими
пенными языками, которые долго катились, мчались по пляжу, омывая порой
какие-то бревна. Э, да разве это бревна? Капитан подкрутил окуляры: одно
бревно шевельнулось, и капитан увидел небольшую тупорылую голову и ласты,
поджатые под брюхо... Зверюги какие-то.
- Глубина? - спросил капитан, не поворачивая головы.
- Девяносто, - сообщил Василий Васильевич, со вчерашнего вечера так и
не покидавший рубку. Лицо у него было желтое, как перележавший в кладовке
банан, на подбородке выступала золотистая щетина. - Восемьдесят...
Шестьдесят пять...
- Считаю необходимым вас предупредить: бухта незнакомая, близко
подходить к берегу не следует... - клонясь к плечу капитана, тихо сказал
старпом Воронов.- Осторожность и еще раз осторожность, Фаддей Фаддеевич.
Капитан покосился на него, промолчал. Прежде чем вводить танкер в
бухту, он внимательно прочитал лоцию и изучил карту. Глубины тут хорошие,
грунт надежный, подводных опасностей нет.
- Сорок, - сказал Василий Васильевич и растер лицо руками. - Тридцать
пять!
- Осторожность - сестра надежности, вот заповедь любого
мореплавателя, - как бы рассуждая сам с собой, громче произнес старпом.
Капитан перевел ручку машинного телеграфа на "стоп". Нетерпеливо
поглядывая ка ходовую рубку, боцман держался руками за стопорную рукоятку
якорной лебедки. Волны начали разворачивать танкер лагом. Старпом, покусывая
губы, вытянув шею, глядел, будто гипнотизируя, капитану в лицо. Тот
поморщился, отвернулся. Крикнул в микрофон:
- Майна якорь! Три смычки!..