"Егор Иванов (Игорь Елисеевич Синицын). Честь и долг (Трилогия "Вместе с Россией", Книга 3)" - читать интересную книгу автора

подлинной, запрятанной далеко и надежно.
- Каково?! - покрутил он хилой грудью с портретами на ней, словно
старая кокетка вырезом на платье.
После этой странной исповеди министр двора отошел и встал подле дверей,
ведущих в царские комнаты.
Алексеев оторвался от своих великосветских почитателей и вновь подошел
к Соколову. Но не тут-то было. Какой-то свитский генерал, худощавый,
высокого роста, но с узкой низкой талией, с лысиной на продолговатой голове
и в отличие от других свитских голобритый - без усов и бороды, подошел к
наштаверху и мило поздоровался с ним. Алексеев представил ему Соколова, а
когда генерал в казачьем бешмете отошел, тихо шепнул полковнику: "Это брат
царя, великий князь Михаил Александрович!"
С особым любопытством посмотрел Алексей вслед великому князю, вспомнив
сразу слухи, ходившие в Петрограде в офицерской среде о том, что кое-кто
прочит Михаила Александровича за его либеральные, чуть ли не демократические
взгляды в конституционные монархи взамен Николая и Александры.
Когда из столовой вышел маленького росточка дворцовый комендант
Воейков, зять Фредерикса, и по-приятельски кивнул снизу вверх долговязым
великим князьям, которых он, очевидно, уже сегодня видел, общество без
особого чинопочитания стало разбиваться на две шеренги. Воейков обошел всех,
поздоровался и с Соколовым.
Бесшумно растворились двери, у которых стоял Фредерикс, все смолкло, и
появился царь. Он был в форме Ширванского полка - в суконной рубахе, брюках
защитного цвета и в сапогах с красными отворотами.
Соколов в своей шеренге был восьмым. Царь сначала переговорил с Сергеем
и Георгием Михайловичами, стоявшими ближе, затем двинулся вдоль строя.
Пока царь не спеша приближался к нему, Алексей мог близко рассмотреть
того, кому присягал, словно Отечеству, "не щадить живота своего". Николай
Александрович Романов не вышел ростом и статью. Довольно правильные черты
лица его нельзя назвать красивыми, а желто-табачный цвет бороды и усов с
рыжиной выглядели просто крестьянскими. Довольно толстый нос, а голубые
невыразительные глаза, лишенные интереса и мысли, казались просто каменными.
В душе у полковника Соколова не шевельнулось ничего святого, не
поднялось трепетного волнения, когда самодержец подошел к нему. Алексей
поймал себя на мысли, что он уже иначе, чем четыре года назад, когда впервые
представлялся ему, смотрит на этого человека.
"Вот я и лишился иллюзий!" - отметил мысленно Алексей, внешне еще
больше подтянувшись и браво выпятив грудь с многочисленными военными
наградами.
Царь остановился подле полковника, в каменных его глазах можно было
уловить вопрос.
- Помощник генерал-квартирмейстера штаба Западного фронта полковник
Соколов! - отрапортовал Алексей Алексеевич.
- Помню, гусар, тебя и твою победу на конкур-иппике в двенадцатом году,
- сказал царь с глупой улыбкой. Или она только показалась такой Алексею
теперь? Громадные длинные брови Николая еще больше поднялись в вопросе:
- А где знаки ордена Белого Орла, который я тебе пожаловал тому два
месяца назад за храбрость? - уставился он на ордена Соколова.
Алексей не ожидал такого поворота, но нашелся и сказал истинную правду:
- Ваше императорское величество, знаки ордена купить я не посмел, а