"Дмитрий Иванов. Весы (Сб. "Фантастика-83")" - читать интересную книгу автора

автомата прямо в вестибюле. Вера взяла трубку сразу. Немного охрипшим
голосом я пригласил ее погулять в сквер на площади Дзержинского. Она, как
всегда, приветливо согласилась и сказала, что через полчаса будет. "Весы
любви" - перекочевали в мой карман. Мы с Петькой вышли на улицу.
Дождик прекратился. В небрежные разрывы облаков глядело голубое небо со
свежим солнцем. Тени то набегали, то уходили. В промытом воздухе все было
четким, как на дне родника.
В скверике свесила вниз мокрые головки черемуха. С них падали
прозрачные капли. Я нечаянно задел блестящую ветку и не почувствовал
плеснувшего за воротник душистого холода - мне было жарко. Сел на
подсохшую скамейку. Петька расположился напротив по другую сторону
засеянного цветами газона. Он заложил ногу за ногу и развернул невесть
откуда взявшуюся газету, в середине которой проковырял большую дырку. Я
сидел и потной ладонью полировал в кармане пластмассовый корпус "весов
любви".
В конце аллейки показалась Вера. Я встал и махнул ей рукой. С милой
улыбкой она подошла.
Сели. Я начал какой-то глупый разговор о приближающейся сессии, все
время путался и недоканчивал фраз. Наконец совсем завяз на середине
длинного предложения и замолк. Лицо стало наливаться противной теплотой.
Тогда я украдкой судорожным жестом до половины вытянул из кармана "весы" и
поглядел на шкалу. Вопль радости чуть было не вырвался у меня. Стрелка
неподвижно лежала на делении 100%! Я с шумом вдохнул в себя воздух и
засмеялся, как пьяный. Вера с удивленной улыбкой глядела на меня.
- Ты что, Миша?
- Вера, ты представляешь! Ты знаешь?! - громко, прерывающимся голосом
проговорил я. - У меня в кармане лежит гениальное изобретение. - И я,
забыв всякую осторожность, начал рассказывать ей о "весах любви".
Она слушала с интересом, изредка бросая на меня весело-удивленные
взгляды. Наверное, она принимала это за шутку. Я несколько раз восклицал,
что все чистая правда, но она только смеялась и ласково смотрела мне в
лицо большими карими глазами. Наконец я дошел до самого главного.
- Вера! Сейчас "весы" у меня в кармане. Ты понимаешь? Они показывают
сто процентов!
С этими словами я вытащил "весы любви" и... замер. Стрелка свободно
болталась где-то между пятидесятым и сороковым делениями.
Подняв глаза, я увидел неузнаваемо переменившееся лицо Веры. Она даже
не посмотрела на мою руку. Улыбка ее исчезла. Глаза наливались холодом.
Губы затвердели. Несколько мгновений она сидела молча, потом так же молча
встала и пошла прочь. Секунду у меня было ощущение, будто сзади ударили по
голове чем-то тяжелым.
- Стой, Вера, ты куда? - я вскочил на нечувствительные ноги и бросился
за ней.
- Не надо, Миша, - не останавливаясь, спокойно и грустно сказала она.
Сказала так, что я застыл на месте, словно перед невидимым стеклом.
Неподвижно смотрел ей вслед. Весь яркий майский день вдруг стал серым,
словно припорошенным пылью.
Я бессильно опустился на скамейку.
- Эй, Михалыч, что случилось? Куда она ушла? - услышал я взволнованный
голос Петьки. Он косолапо бежал ко мне со скомканной газетой в руках.