"Борис Иванов. Участник поисков (Хроники 33 миров #7)" - читать интересную книгу автора

- Совсем не таков...
Так или иначе, но, сделав свое дело - посеяв в сердцах собравшихся
страх и недоумение, - Тедди стремительно покинул место предстоящего
действия. Общественность же, тусовавшаяся в "Шутниках", тут же разделилась
на тех, кого охватила паника - они устремились по следам Рубинчика, сея в
служебных помещениях - кухне и подсобке - страх и разорение, и тех, кто
отважился нестройной толпой вывалиться на улицу, чтобы своими глазами
узреть происходящее.

***

В зале остались только двое: хозяин кофейни - невозмутимый, как папа
римский, Джузеппе Санти, и столь же невозмутимый - только не такой
массивный - Скрипач Нолан. Скрипач сидел в дальнем темноватом углу
небольшого зала - сухой, похожий на кузнечика старик с резкими,
выразительными чертами узкого худого лица. На лице этом отдельной от него
жизнью жили глаза - словно из-под маски усталого мудреца выглядывал на свет
божий жадный до жизни, любопытный юнец.
Джузеппе не теряя времени принялся набивать на клавиатуре терминала
связи код полиции.
- Черт бы побрал этих сегрегатов! - бормотал он себе под нос,
дожидаясь, пока кибердежурный соизволит ответить на вызов. - Оголтелые
ребята! Так я и знал, что сегодня что-то затевается - андроиды-то все с
утра попрятались куда-то. Словно ветром сдуло!
Андроидов действительно не наблюдалось - ни в самой кофейне, ни
окрест. Такое тотальное исчезновение этих незлобивых и услужливых созданий
могло говорить опытному наблюдателю только об одном - близится крепкая
потасовка между разбушевавшимися представителями вида гомо сапиенс.
Музыкант безмолвствовал, с задумчивым интересом созерцая в
окно-витрину разворачивающиеся на улице события. Казалось, его пробирал
холод, и это в довольно теплом и уютном малом зале "Трех шутников". Своими
длинными пальцами музыканта он обхватил стоявшую перед ним огромную пиалу с
иссиня-черным, по его личному рецепту заваренным настоем тридцати трех трав
- по одной от каждого из Тридцати Трех Миров, как любил он шутить. Впрочем,
никто толком не знал, когда Скрипач Нолан шутит, а когда возвещает святую
истину.
Казалось, он ждал чего-то. Чего-то такого, что было неизмеримо
значительнее происходившего за пуленепробиваемым стеклом витрины.
А происходило там вот что: в ближний конец улицы - из-за поворота на
Цербер-штрассе - вываливались шеренга за шеренгой сегрегаты. Нестройные
ряды разношерстной и подогретой разной крепости напитками публики. С виду
толпа выглядела хотя и агрессивно настроенной, но все-таки довольно
безобидной оравой. Никто не выставлял на всеобщее обозрение ни нунчаков, ни
городошных бит, ни велосипедных цепей. Только карманы и отвороты курток
топорщились весьма недвусмысленно, да выражение лиц - общее для всех -
обещало многое.
Сама по себе толпа была невелика - менее сотни человек. Орава. Орава -
вот было ее настоящее имя. Слегка упорядоченная и оснащенная внешними
признаками цивильного уличного шествия орава. Но каждый из этой неполной
сотни горлопанов пыжился за четверых.