"Всеволод Иванов. Московские тетради (Дневники 1942-1943) " - читать интересную книгу автора

Инбер, рассказывающая о том, как удивителен Ленинград - огороды,
граммофончики: налет кончается, раскрываются окна и опять граммофончики.
Худенькая, старенькая, с тоненькими лапками и на глазах слезы, когда она
говорит о граммофончиках. [...] Холодно. На улице орут песни солдаты.
Часовой, неизвестно для чего, стоит в коридоре. И вся зала в золотых
погонах... Никого из нас не знают. Накормили обедом, дали по 100 грамм
водки, и мы уехали. А на полях уже снег почти стаял, деревья лиловые...
Рассказ Таниного приятеля, художника, работающего во фронтовой газете.
[...] Красноармеец ведет пленного. Мины. Осколком ранило красноармейца в
голову. Пленный показывает: "Развяжи, я тебя перевяжу". - "Ну что же. Все
равно погибать, а тут еще есть надежда!" Развязал. Немец перевязал
красноармейца, взвалил его к себе на спину и понес в часть. Принес.
Красноармеец кричит со спины немца: "Товарищ командир, я пленного привел".
Завтра два месяца, как я отправил письмо в ЦК по поводу моего романа.
22 марта. Понедельник
Написал статью для "Красной Звезды" об А.Толстом.
Звонил Б.Михайлов. "Новости есть?" - "Ничего особенного, но в
среду-четверг приду, поговорим". В газетах: отдали Белгород, японцы потопили
наш пароход "Колосс". Японцы попугивают - соглашайтесь! [...]
[...] Студенты производят раскопки. Подходит старик, ему объясняют, что
такое исторические изыскания. Старик спросил: "А кто такой Иван Сусанин?"
Ему объяснили. Старик и говорит: "Это, верно, теперь только обнаружилось,
что в старину много людей было за советскую власть". И никакой иронии!
23 марта. Вторник
Отчаянная телеграмма из Ташкента: не могут выехать. "Гудок" обещает
послать требование.
[...] Дни все еще солнечные, на тротуарах скалывают последний грязный
лед, обнажены ободранные дома, - идешь и кажется, что ошибкой обменял свою
жизнь на чужую. Встречаю М.Шолохова. Ловкая шинель, смушковая кубанка,
золотые погоны, сытый, выбритый, с веселыми и беспечными глазами. Сначала,
одно мгновение - не узнал, поэтому, узнав, сказал, что я "хорошо выгляжу"...
Спросили друг друга о семье, и он сказал: "Значит, увидимся?" И ушел, не
спросив, где я живу, и не сказав, где он живет. [...]
Улица, унылая, как подкидыш. Идет писатель Малашкин, ведет за ручку
крошечную девочку в беленькой шубке. "Дочь?" - "Внучка. У меня ведь двух
сыновей на фронте убило. Живу в рабочей комнате, в пятом доме Советов.
Квартира разбомблена. Роман написал - "Петроград". Приходи, потолкуем". Этот
дал адрес.
На бульваре читаю газету, превращенную в список награжденных Сталинской
премией по науке. Позади слышу:
- Как живешь?
- Мышкую.
- Чего?
- Да, ты уж совсем охоту забыл? Это про лису говорят, которая, мышкуя,
обежит луг. И не сыта, и не голодна.
...Восток, раньше всех народов, нашел смысл жизни. Движение - зло.
Неподвижность - добро. Чем быстрее движение, тем оно опаснее для человека.
Самолет принес бомбу в 3,8 тонны. А все увеличивается сила взрыва?
24 марта. Среда
[...] Встретил П.П.Кончаловского, розовый, седой, веселый. Стали