"Всеволод Иванов. Гривенник (Рассказ, журнал "Байкал" 1973 г.)" - читать интересную книгу автора

переселенцы удивленно расспрашивали у нас:
- Хиба нэма земли, що пришла нужда бродить, як слепцы?
И еще больше удивлялись, узнав, что мы совсем и не имеем желания пахать
землю. Тут я услышал, как вкусно произносится некоторыми слово:
- З-з-з-эмля!.. - протяжно, любовно и с большим сердцем. Укладываясь
на сноп соломы, жена довольным голосом сказала:
- Хо-ро-шо!
Но на другой день ничего хорошего не было. Подул частый здесь ветер.
Холодный, пронизывающий, поднимающий клубы удушливой, мелкой, как дым, пыли.
Заходили по небу обрывки темных туч, похожих на лоскутья.
- Дождь буде, - сказал переселенец, у которого мы переночевали,-
Гостюйте ще.
- Пойдем, - решили мы оба.
- А по дороге кто 6yдет? - спросила жена.
- А будут нимцы...
- Немцы? А какие?
- Такие, що нимцы. Звистно. Колонисты...
Мы пошли.
Прошли верст десять.
Ветер налетал шквалами, заставляя вздрагивать от холода. Туча синяя с
белым отливом заполостнула полнеба.
- Продрогла я, - сказала жена. - И Тайка замерзла.
Собачонка действительно дрожала, часто поднимала кверху черненький,
точно шагреневый, носик и жалобно повизгивала. Ветер стих, а через минуту
пошел дробный дождь, называемый у нас "брозью". 3аряжает на пять-восемь
дней.
Через час на дороге появилась грязь, платье на нас вымокло, потяжелело.
Тяжел стал и багаж, который я тащил. Холод шел по костям, ноги еле волочили
уставшее тело, и нещадно ломило спину.
- Я, должно быть, простудилась - бок колет... А Тайка-то, смотри!
Собачонка отстала, сидела у куста таволожки, трясла облепленными глиной
лапами. Увидев нашу остановку, снялась и подбежала с тихим визгом. Жена
взяла ее на руки и, с трудом передвигая ноги, пошла.
Так мы шли еще часа два. Вдали среди жирных скирд стали видны саманные
хаты колонистов
- Немцы! - обрадовались жена.
Прибавили шагу.
Лохматые, сытые собаки с ленивым лаем наскочили на нас. Мы подошли к
главному строению с высоким крыльцом, с крышей в форме опрокинутого корыта.
Постояли, подождали, Никто не показывался.
- Эй, кто есть! - закричал я.
Ответили мне лишь лаем собаки да Тайка громко завизжала.
- Слушайте! - попробовала кричать жена. Опять тот же результат.
Я поднял с земли глыбу глины и с силой бросил ее в дверь. Через минуту
за дверями послышались глухие шаги. Звякнул засов, и в дверях показалась
человеческая фигура - толстая, брюхастая, с угловатой белобрысой головой и
короткими пышными усами. Поправляя подтяжки, фигура спросила:
Што?
Разрешите обогреться, - сказал я.
- Опокрется? У меня харчовня? Нато свой, свой опокретса...