"Вс.Иванов. Возвращение Будды (Повесть)" - читать интересную книгу автора

позолота на лице Будды, на его круглых щеках. И вот красный, злой, мед-
ный выбегает из золота лик его. Губы его темнеют, и совсем внутри глаза
вокруг статуи настлана шерстяная шаль, золото осыпается туда.
- Выколотим, - говорит рыжебородый.
На теле остается кое-где позолота: желтые, как прыщи, пятна. Совсем
не могут снять золото с пальцев Будды.
За золото Будды мужики приносят мешок мерзлых булок, меру картофеля и
дров. Они бережно завертывают шаль, на которую падали крупинки, и в га-
зету - листочки золота с лица. Потом рыжий мужик, вздыхая, жмет руки:
- Продешевили мы, да уж...
Гыген выторговал еще кусок рваной кошмы. Из дров он устроил себе кро-
вать. Он поминутно заставляет женщину подкидывать в печь поленья:
- Если бы я догадался раньше... за проданную проволоку мы бы ехали
спокойно. Теперь я простудился и меня знобит. Утянули...
Он кутается в шинель. Намеренно громко хохочет:
- Я вас ночью видел, вы к женщине шли, Виталий Витальевич. Сказать
ей, чтоб она вам не сопротивлялась?
- Мне мало нравятся ваши солдатские шутки, Дава-Дорчжи.
- Тогда я могу рассказать какую-нибудь поучительную монгольскую ле-
генду. Теперь я вам разрешаю записывать потому, что я вам верю. Вы очень
подробно об'яснили, чего хотите... Например, история кутухты Муниулы с
жизнью его - непристойной и женолюбивой...
- Когда мы доедем?
- При хорошей экономии на полтора месяца нам хватит продуктов. К тем
дням мы будем в Сибири, там много почитателей моего перевоплощения, и я
склонен надеяться на пищу, питье и достойные меня благочестивые разгово-
ры.
Профессор, заложив руки за спину, слегка сутулясь, ходит из угла в
угол. Он решил молчать о проволоке: ему наскучили ссоры, упреки. Он
расспрашивает про аймак Тушуту-Хана. Гыген словоохотлив, немного витие-
ват и часто, с прихлебываниями какими-то, смеется. Он говорит историю
своего рода, в ней много имен, мест и замечательных битв. Профессор по-
нимает смутно, но слушает охотно.
Утром Дава-Дорчжи знобит сильнее. Он много пьет чая и лежит, сжимая
виски пальцами.
Профессор на станции из красноармейского лазарета приводит доктора.
Он щупает голову гыгена, раскрывает грудь, спрашивает, не дожидаясь от-
вета:
- Голова болит? Ноги болят? Озноб?
У доктора широкие, длинные и тонкие, как ремни, пальцы. Он проводит
пальцами по руке профессора:
- Лекарств у нас нет, в Омске иногда принимают в лазарет... все пе-
регружено. У него тиф. Кофе, чистое белье и компрессы.
Смотрит на Будду, стучит ногтем и говорит: "медь" и уходит.
Гыген вдруг начинает плаксиво просить револьвер. Хотя револьвер у не-
го под подушкой, все же профессор прячет его у себя. Гыген грозит заст-
релиться. Он упрекает профессора в лености, из-за которой он, гыген,
должен умереть. Лучше ему погибнуть сразу, если нельзя достать лекарств.
Он по-монгольски бранит женщину, и та падает на колени, уткнув голову в
пол.