"Всеволод Иванов. Бронепоезд N 14.69 (Повесть)" - читать интересную книгу автора

Казак, подавая конверт, сказал:
- За голяшками нашли!
Молодой крупноглазый комендант станции, обессиленно опираясь на низ-
кий столик, стал допрашивать партизана.
- Ты... какой банды... Вершининской?
Капитан Незеласов, вдавливая раздражение, гладил ладонями грязно пах-
нущую, как солдатская портянка, скамью комендантской и зябко вздрагивал.
Ему хотелось уйти, но постукивавший в соседней комнате аппарат телеграфа
не пускал:
- "Может... приказ... может..."
Комендант, передвигая тускло блестевшие четырехугольники бумажек, из-
нуренным голосом спросил:
- Какое количество... Что?.. Где?..
Со стен, когда стучали входной дверью, откалывалась штукатурка. Незе-
ласову казалось, что комендант притворяется спокойным.
"Угодить хочет... бронепоезд... дескать, наши..."
А у самого внутри такая боль, какая бывает, когда медведь проглатыва-
ет ледяшку с вмороженной спиралью китового уса. Ледяшка тает, пружина
распрямляется, рвет внутренности - сначала одну кишку, потом другую...
Мужик говорил закоснелым смертным говором и только при словах:
- Город-то, бают, узяли наши.
Строго огляделся, но, опять обволоклый тоской, спрятал глаза.
Румяное женское лицо показалось в окошечке:
- Господин комендант, из города не отвечают.
Комендант сказал:
- Говорят, не расстреливают - палками...
- Что? - спросило румяное лицо.
- Работайте, вам-то что! Вы слышали, капитан?
- Может... все может... Но, ведь, я думаю...
- Как?
- Партизаны перерезали провода. Да, перерезали, только...
- Нет, не думаю. Хотя!..
Когда капитан вышел на платформу, комендант, изнуренно кладя на подо-
конник свое тело, сказал громко:
- Арестованного прихватите.
Рыжебородый мужик сидел в поезде неподвижно. Кровь ушла внутрь, лицо
и руки ослизли, как мокрая серая глина.
Когда в него стреляли, солдатам казалось, что они стреляют в труп.
Поэтому, наверное, один солдат приказал до расстрела:
- А ты сапоги-то сейчас сними, а то потом возись.
Обыклым движением мужик сдернул сапоги.
Противно было видеть потом, как из раны туго ударила кровь.
Обаб принес в купэ щенка - маленький сверточек слабого тела. Сверто-
чек неуверенно переполз с широкой ладони прапорщика на кровать и заску-
лил.
- Зачем вам? - спросил Незеласов.
Обаб как-то не по своему ухмыльнулся:
- Живость. В деревне у нас - скотина. Я уезда Барнаульского.
- Зря... да, напрасно, прапорщик.
- Чего?