"Приключение продолжается" - читать интересную книгу автора (Ипатова Наталия Борисовна)

5. О ЛЕСНЫХ ЗАСТОЛЬЯХ

— Вы меня знаете?

— Собственно, не вас, — гость, кажется, чуточку смутился. — Я ищу спутника для интересного, но опасного приключения. Я думал, вы не откажетесь принять в нем участие, если, конечно, у вас нет на примете ничего более важного.

— А какого свойства приключение? — полюбопытствовал Санди.

— Поиски заколдованного клада. Благоразумные люди называют это поисками неприятностей на свою голову. Я не очень благоразумен, но отправляться в одиночку было бы глупостью.

— А почему вы ко мне с этим подошли? — невинно спросил Санди.

Гость опустил глаза.

— Я поколдовываю, — признался он. — Нет, ничего серьезного, мелочевка. Но если я найду то, что ищу, я смогу изменить свой масштаб и чего-то добиться в жизни. Но для удачи, для благополучного завершения этого дела мне необходим талисман. Моих способностей хватило на то, чтобы разыскать вас. Я ходить вокруг да около не буду, может, это и не очень учтиво, но, надеюсь, вы оцените мою откровенность: я хотел бы, чтобы моим талисманом стали вы.

Он шевельнул бровями, словно еще и с собой при этом спорил и самого себя убеждал.

— Я не прошу ни особого доверия, ни вашей дружбы; если сочтете меня достойным, сами подарите все это, и я буду рад. Но я полагаю, наше путешествие может оказаться взаимовыгодным: в пути узнается и приобретается многое. Возможно, что сам процесс будет увлекательнее, нежели его цель.

— Что представляет из себя заколдованный клад?

— Оружие, — сказал Райан. — Еще одна причина, почему я ищу спутника-мужчину. Согласно легенде, там два волшебных меча. Стало быть, это дело для двоих.

— У меня есть оружие, — задумчиво возразил Санди. Предложение казалось заманчивым, но он вовсе не хотел забывать о предписанной Сверчком осторожности.

— Я сказал — волшебных. Та железяка у вас на боку способна лишь на то, что вдохнете в нее вы. А волшебный меч станет вторым "я".

— Никогда не понимал этой тяги к оружию, — вздохнул Санди. — Но должно быть, она и в самом деле существует.

— Думайте, — сказал Райан и, отойдя к стойке, заказал себе пиво.

Санди переглянулся с Земляничкой. Тот чуть заметно покачал головой. Санди вопросительно поднял брови. Дух с земляничной полянки вскарабкался по его рукаву, умостился на плече и жарко зашептал в самое ухо:

— Он мне не нравится. Я ему не верю.

— Он доверия и не просит. А мы свободны… и даже больше того, мы ума не приложим, куда нам деваться.

— Скажи уж лучше, что романтичность твоей натуры не позволяет тебе отказаться от соблазнительного приключения. Вон как глаза-то у тебя заблестели.

— И скажу, — согласился Санди. — Ты сам просил взять тебя хоть в какое-то приключение, а теперь шарахаешься, когда оно к тебе само подкатило.

— Просто дело в том, — заявил земляничник, — что он, как и ты, человек, и между вами сразу возникла человеческая солидарность, в какой мне вы откажете. Существа одной породы предпочитают держаться вместе. Я в вашей компании буду теперь существом второго сорта.

— Ну ты и договорился, — сказал Санди. — Ты хоть понял, как меня обидел? Однако прошу тебя заметить, что если ты можешь, отказавшись от приключения, вернуться в свой земляничник и вести там прежнюю жизнь, то я этого позволить себе не могу. Мне некуда деваться. Мне еще предстоит найти собственную сказку. Ну сам подумай, что может быть увлекательнее, чем идти по Волшебной Стране, заглядывая в приоткрытые двери чужих сказок, и думать, что где-то ждет тебя твоя? Приключение само пришло на мой порог, и было бы чертовски глупо захлопывать дверь перед его носом.

— Глупо идти за первым встречным, — буркнул Земляничка. — На что ты рассчитываешь?

— Честно? На удачу.

Земляничка фыркнул.

— Ты покинул свою полянку — и тем самым покинул сказку, которую создавал сам, — сказал ему Санди. — Теперь, наверное, может возникнуть новая. Может быть, моя?

— Не твоя, — буркнул упрямый оппонент. — Его. Он тебя втравит в переделку. Ты представляешь, какую кашу может заварить субъект, шляющийся по чужим сказкам?

— Да что ты против него имеешь? Обаятельный парень, на одного моего старого друга похож. Конечно, что-то он недоговаривает, но, согласись, было бы глупо раскрывать свои секреты постороннему человеку, который может на его предложение и не согласиться. Да и он обо мне многого не знает.

— Вот то-то и оно, что обаятельный, — вздохнул Земляничка. — Что обаятельный, это я и сам вижу. Это то, что он позволяет видеть. А какой он? Я не могу сказать. Светлый он или Темный? И все твои аргументы, в сущности, сводятся к тому, что ты уже сидел и ждал приключения.

— Если ты боишься, я могу вернуть тебя на твою полянку, — предложил Санди. — Или оставить в гостях у кого-либо из твоих родственников до моего возвращения.

— Ну уж нет! — Земляничка брякнул кружкой по столу — так в его представлении должны были вести себя крутые ребята. — Я обещал Сверчку приглядеть за тобой? Если уж я не могу отговорить тебя от этой в высшей степени глупой затеи, то уж, по крайней мере, не спущу с тебя глаз.

Его чувства не могли не привлечь внимания Райана.

— Мнение этой лохматой фитюльки значит так много? — насмешливо спросил он, чем навсегда превратил себя в глазах Землянички из попросту подозрительного типа в первейшего врага.

— Мы компаньоны, — отозвался Санди, — а значит, у него есть совещательный голос. Я решил принять ваше приглашение и готов двинуться в путь хоть завтра.

— Отлично! — воскликнул Райан. — Тогда на «ты»? Не будет ли нелюбезно поинтересоваться твоим именем?

— Я думал, ты знаешь, раз уж знаешь так много. Александр Оксенфорд.

Райан, улыбаясь, посмотрел в поднятое к нему почти мальчишеское лицо.

— Ты не будешь возражать, если я сокращу его до Санди?

— У нас есть какой-то маршрут, — поинтересовался Санди, — или мы едем, куда глаза глядят?

— Да можно сказать и так, — хмуро отозвался Райан. — Я знаю только, что цель нашего путешествия — Арденнский лес.

— В чем же дело?

— У этого хитрого леса есть одна особенность: время от времени он перебирается с места на место. Волшебный это лес, понимаешь ли. Очень многие могущественные духи пытались установить над ним свою власть, но… Какое-то время он терпит, а потом… ну, потом на сильного духа находится более сильный. У самого леса тоже бывают свои желания, с которыми умный властелин должен бы считаться. Один из колдунов, хозяйствовавший там, проснулся поутру и не обнаружил своего леса. Вот кому не позавидуешь — он на глаза потом не мог никому показаться и, говорят, в конце концов попросту сгорел со стыда. Мы с тобою движемся к последнему месту, где лес был замечен. Может, он еще там — будем считать, что в этом случае нам повезло. Скажешь, когда мое общество тебе наскучит.

— Мне уже интересно, — улыбнулся Санди. — Земляничка, а ты еще не увлекся?

Из его седельной сумки раздалось невнятное ворчание, в котором людям удалось разобрать что-то насчет дурной головы и страдающих из-за нее нижних конечностей. С вторжением в компанию Райана Земляничка определил седельную сумку местом своего постоянного пребывания и целыми днями дулся там, жестоко страдая от тряски, но выбираясь лишь для принятия пищи.

Они ехали уже два дня. Коней и припас обеспечил Райан, справедливо указав, что весь поход — его затея, он и должен его финансировать. У Санди было время за ним понаблюдать. Здорово он все-таки напоминал Брика порою прорывающейся мальчишеской удалью, но при всем при том Санди не мог решить, нравится ему Райан или нет. Брик был душа нараспашку, а этот — себе на уме, элегантный, сдержанный. Похоже было на то, что Райан знает и цену себе, и место свое в этом мире, и правила игры. Общение с ним, безусловно, было очень приятным: он обладал тонким юмором, знал массу забавных историй и употреблял их ненавязчиво и к месту. На второй день Санди поймал себя на том, что совершенно очарован своим спутником.

Погода испортилась, нудная морось — видимо, в данной местности господствовал водяной или болотный дух — пропитала всю их одежду. Сельские дороги держались недолго и вскоре стали абсолютно непролазны. Райан, основательно прикинув все за и против, предложил свернуть в лес, под защиту деревьев. Таким образом он надеялся срезать путь, но не преминул также указать и на недостатки своего плана: пока они ехали по дороге, они могли пользоваться гостеприимством постоялых дворов и защитой время от времени попадавшихся на торных путях всевозможных деревенек и городков. Углубляясь же в чащу, они рисковали подвергнуться всем опасностям, что ожидают двоих (а двое — это с любой стороны не отряд) путников в незнакомой глуши. Санди согласился с этим планом по собственным соображениям: на торной дороге ему попадались какие-то мелкие, бытовые сказки, совсем для него не интересные и совершенно не соответствующие масштабу силы, которую он в себе чувствовал. Райан был удивлен его готовностью очертя голову кидаться навстречу приключениям, от этого незаметного парнишки он ожидал большей осторожности. Но, как бы там ни было, решение они приняли и на третий день пути, свернув с большой дороги и продравшись через стену колючих кустов, углубились в лес, придерживаясь поначалу чуть намеченной в траве тропинки.

— Послушай, Райан, а ты уверен, что этот лес еще не Арденнский?

— спросил Санди, оглядываясь. — Что-то, мне кажется, кружит он нас.

— Хламненько тут для Арденнского-то леса, — буркнул Райан, давно заподозривший, что сбился с направления, но стыдившийся в этом признаться. — У нас тут любой лес обладает способностью кружить, для этого не надо быть великим Арденнским. В случае чего, — добавил он погромче, — будем пробиваться вперед огнем и мечом.

В чаще что-то хмыкнуло в ответ на эти слова, и вокруг путников прошел ощутимый шелест. Впрочем, это и ветер мог пошевелить листву, да вот только в тяжелом сыром воздухе не ощущалось ни малейшего колыхания. Влажность была такая, что туман висел в воздухе плотной серебристой вуалью, и отчетливо видны были лишь стволы ближайших деревьев. В Райане росла глухая тяжелая тревога. Он оглянулся назад, потом снова резко подался вперед. Ему показалось, что вон те два дерева, справа от него, только что стояли чуть дальше. Не любил он таких шуток. Куда ни глянь, всюду их окружал густой кустарник и бурелом. Они давно уже спешились и вели лошадей в поводу, на каждом шагу опасаясь, что те поломают себе ноги.

Было тихо. Время от времени откуда-то сверху срывалась набрякшая в листве капля, громко шлепалась вниз, и было крайне неприятно ощутить ее за шиворотом. Стена кустарника, сквозь который продирались путники, становилась все выше и гуще и все щедрее была снабжена колючками.

— Нас как будто отжимают куда-то, — заметил Санди. — Посмотри, с этой стороны, кажется, не так густо.

— Им только того и надо, — пропыхтел Райан.

Ему почудилось? Или же и вправду в кустарнике послышалось с трудом сдерживаемое хихиканье? Его знакомство с лесами и лесными духами было чисто теоретическим и довольно поверхностным; Чиа полагала, что такие вещи ему не пригодятся; во всяком случае, он с куда большей страстью отдавался изучению технической магии. Он смутно помнил, что с деревьями как-то связаны дриады. Ну что ж, решил он, в образе короля, путешествующего по дорогам своей страны под личиной простого смертного есть определенное величие. Вот… вот только не сожрали бы тут ненароком господина инкогнито!

— С чего ты взял, будто они желают нам зла? — тихонько спросил Санди. — Давай попробуем пойти туда, куда нас тянут.

Райан недоверчиво фыркнул, но на самом деле он уже до смерти устал ломиться сквозь непролазные кусты.

— Под твою ответственность, — буркнул он, сдаваясь. — Помни только, что лес с человеком — враги.

— Я никому на свете не враг, — возразил Санди и без дальнейших разговоров направился в еле заметный в тумане проход. Райан поплелся за ним.

Через несколько минут путники выбрались на круглую полянку, плотно огороженную со всех сторон колючей стеной шиповника.

— Ну! — нетерпеливо воскликнул Райан.

Покрытые крупными серебристыми каплями ветви, усыпанные нежными цветами, вдруг одновременно склонились влево. Ветер тут был ни при чем, потому что все движение прошло по кольцу. Затем тот же поклон повторился вправо. Это что-то должно было означать, но Райану надоело разгадывать эти ребусы, он рванул меч из ножен.

— Сейчас все в щепки порублю!

А-ах! Кусты в панике прильнули к земле. Лес за спинами путников недовольно и угрожающе загудел.

— Погоди ты! — крикнул Санди. — Постойте! Мы никого не хотели обидеть. Если мы в чужих владениях, просим прощения и помощи. Зачем же вы нас пугаете?

Он кричал вверх, обращаясь к древесным кронам. Шиповник вокруг полянки воспрянул духом.

— Меч! — зашелестела высокая мокрая трава. — Меч! Спрячь меч!

Райан вопросительно посмотрел на Санди, тот согласно кивнул. Райан угрюмо подчинился; все ж таки с оружием в руках он чувствовал себя увереннее. Исчезновение сверкающего, способного рубить клинка подействовало на растения ободряюще.

— Свадьба! — пронесся по листве ликующий шелест.

— Свадьба! — отозвались кроны.

— Свадьба! — зашуршала трава.

— Кажется, мы приглашены? — предположил Санди.

— Не в качестве дежурного блюда, надеюсь…

Санди тишком усмехнулся. За эти три часа его симпатии к Райану значительно возросли: в его пессимистическом настрое и черном юморе было так много человеческого.

По аллее, образованной кустами цветущей желтой акации, они шли довольно долго и совершенно потеряли всяческое направление. Колючие ветви тесно переплетались над их головами, и даже если бы солнце проглянуло случайно сквозь тучи в этот пасмурный день, оно не указало бы им дорогу. «Доверьтесь! — шептала акация. — Доверьтесь!» Санди последовал совету с дорогой душой, а Райан знать не знал, что это такое.

Тропа под их ногами спускалась все вниз и вниз, и вскоре оказалось, что они идут уже под землей; путь их освещала мозаика, выложенная мерцающими гнилушками на стенах коридора.

А потом коридор внезапно оборвался, вливаясь в невероятных размеров чертог, по сравнению с которым подземный тронный зал Райана показался бы жалкой конурой; тот принялся было высчитывать, сколько драконов он смог бы тут разместить, но бросил. Кем только не кишел этот зал! Похоже, здесь было по представителю от всего растущего и живущего в лесу; и те, кто помельче, чувствовали себя немного смущенными и старались держаться подальше от гигантов. Здесь были все: от ландыша до мачтовой сосны, от королька до неясыти, от полевки до донельзя сконфуженного черного медведя, доставленного сюда, видимо, так же вежливо-принудительно, как и наши герои. Санди и Райан представляли на этом сборище человечество.

Никто никого здесь не ел, все держались очень вежливо. Подскочившая к путникам нечисть странноватого вида забрала у них лошадей и отвела их в уголок — их тоже пригласили. Земляничка едва успел перебраться из сумки на плечо Санди.

— А-а, — сказал он, — я, кажется, понял.

— Я тоже, — кивнул Райан. — Мы в гостях у Лесного Царя. А вон и он сам сидит с супругой.

Лесной Царь в облике колоссального Дуба возвышался на противоположном конце чертога, упираясь в землю узловатыми корнями ног и занимая огромное пространство необъятным, покрытым морщинистой корой торсом и раскинувшейся далеко в стороны зеленолиственной шевелюрой, сливавшейся с доходившей до колен бородой. Рядом с ним, высокая, прямая и элегантная, затянутая в светло-желтую кору, в невероятно экзотической шляпке с опущенными полями из удлиненных листьев, с гроздьями бананов, спускавшихся на узкие плечи, принимала гостей стройная Пальма — последнюю свою жену Лесной Царь взял из иностранок. Там, поближе к хозяевам, вовсю кипела светская жизнь.

Земляничка, повертев головой во все стороны, довольно кивнул сам себе, словно обзавелся чрезвычайно ценной информацией.

— Все ясно, — заявил он. — Лесной Царь дочь замуж выдает. Юную Осинку за храброго Орешника. Вон там, пониже царственной четы — молодые.

Сквозь мельтешащую толпу гостей и прислуги Райану и Санди с трудом удалось разглядеть темные тонкие ветви смуглого Орешника и серебристое платье Осинки, чья усыпанная мелкими красными листочками шляпка была скромно опущена.

— Интересный раут, — заметил Райан. — Меня волнует, однако, как они собираются решить проблему угощения. Здесь же собрались все, кто друг друга ест.

Вдоль зала параллельными рядами вытянулись столы. Мелкая лесная нечисть сновала вокруг них, под ними и даже по ним, совершенствуя сервировку. Столы украсились большими, очень красивыми чашами из тщательно обработанного капа. Райан изо всех сил тянул шею, чтобы разобрать, что такое в них наливают. Стуча копытцами, мимо них пробежал крохотный фавн и, заметив их, вернулся.

— Люди? — озабоченно спросил он. — Двурукие, пятипалые?

— Я тоже! — высунулся Земляничка.

— Ага, значит сюда ножи и вилки.

Он свистнул, и перед компаньонами появились приборы. Райан ухмыльнулся.

— А ведь настоящее серебро! По высшему разряду обслуживают.

Интересно… чем все это для нас кончится? Сдается мне, хоть и заключено здесь временное перемирие, люди у них должны пользоваться общим недружелюбием. Кому из них только наш род не нагадил!

— Могу утолить твое любопытство, — заметил Санди. — Пища, разумеется, вегетарианская, причем такая, какая не требует уничтожения всего растения: бобы, орехи, ягоды, фрукты, желуди на любителя. Хлеб.

— А напитки? — полюбопытствовал Райан. — Ты осторожнее.

Бывали случаи: после таких застолий очнешься где-нибудь в незнакомом месте, без оружия, без коня, без денег, без памяти, с одной головной болью, и будешь потом гадать, куда и откуда ты шел.

— Это личный опыт? — съехидничал вагант.

Райан бегло усмехнулся.

— Предпочитаю наблюдать, как другие наступают за меня на грабли. Так что там все-таки с напитками?

— Зверям подают молоко. Растительность тянется к чему-то непонятному: золотистого цвета и пенится. Им нравится, судя по всему.

— Не вздумай пробовать, — на всякий случай еще раз предупредил его Райан. — Мало ли. Рога какие-нибудь вырастут. Или просто в дерево превратят. Из самых лучших, естественно, побуждений. Эй! Что это?

— Эль, сэр! — доложил официант в пол-аршина ростом, с необыкновенным искусством пробиравшийся по столу меж чаш, мисок и блюд, и волоча при этом на плече увесистый жбан. — Специально для вас, сэр!

Райан и Санди подставили чаши. Как бы различны они ни были, оба сходились на любви к хорошему пиву. Однако благоприобретенная недоверчивость оказалась в Райане сильнее природной склонности, а потому он со вздохом отставил кубок и, стараясь не глядеть в сторону блаженствующего спутника, «как последний теленок», потягивал из кружки молоко. Санди с улыбкой думал о том, что Райан, по-видимому, тоже подвержен ностальгии по детству и подсознательно сохраняет доверие ко всему, что напоминает о нем: нет питья безопаснее молока и нет укрытия надежнее натянутого на голову одеяла. Сам он начинал замечать в обитателях Волшебной Страны нечто общее, некую навсегда оставшуюся детскость. Это казалось ему очаровательным и забавным и позволяло бросить на них всеобъемлющий взгляд свысока. И задуматься, насколько в нем самом проявлено это качество?

— Духи земли и неба! — пробормотал Райан, резким жестом ставя кружку на стол. — Вот влипли-то!

— Что случилось?

Райан мотнул головой влево, туда, где за столом наблюдалось особенно интенсивное колебание листвы.

— Они произносят здравицы в честь молодых, а Царь их оценивает.

Очередь вот-вот дойдет до нас, а я понятия не имею, что можно пожелать дереву на свадьбе. Пошлости всякие в голову лезут, а если Царь сочтет себя или свою дочь оскорбленными, нам отсюда не выбраться. И отказаться нельзя — невежливо.

Несколько секунд Санди напряженно соображал.

— Ладно, — наконец сказал он. — Ты молчи. Говорить буду я.

— Ты? — искренне изумился Райан. — Но что ты можешь сказать там, где даже я теряюсь?

— Доверься талисману, — посоветовал Санди. — И помолчи.

И вовремя.

— Люди! — пророкотал над залом могучий бас Лесного Царя, в момент превозмогший все застольные беседы. — Мы ждем ваших слов! Не стану лицемерить, все мы помним, что никто не нанес нам большего ущерба, никто не относился к нам столь потребительски и хищнически, как представители вашего рода. Однако сегодня — священный день мира, и горе тому, кто позабудет об этом. Никто никого не тронет и пальцем. Этот день открыт для новых союзов и недоступен старой вражде. Это мой жест доброй воли, обращенный к вам, но я жду от вас того же. Говорите, а мы оценим.

Санди поднялся, и тысячи любопытных глаз устремились на него.

— Разумеется, — начал он, — Ваше Величество правы, и мы с моим спутником благодарны вам за великодушие более, чем за гостеприимство. Насколько грешен человек, настолько лес свят и священен, и я не вижу ничего удивительного в том, что вы смотрите на нас настороженным и враждебным взглядом, как на силу, способную в своей неразумной мощи стереть с лица земли всю жизнь и ужаснуться самим себе. Попробуйте, сделайте попытку взглянуть на нас иначе. Не с уважением, нет, ибо уважение само по себе не рождает ни дружбы, ни любви. Нас любят за наши слабости. Взгляните на нас с жалостью. Человечество дорого лишь самому себе. Кто вздохнет о нем, сойди оно в небытие? Мир без людей я могу себе представить, а вот без вас — нет. И в день мира, освящающего этот союз, я хотел бы пожелать вам не зависеть от недальновидности чужого могущества. Будьте всегда. Да не прервется ваша сказка и да вершится она под знаком согласия и мира.

Он обвел глазами зал и поклонился обществу.

— Ваше здоровье и долголетие, господа! — и осушил кружку.

Секунду длилось молчание, затем зашуршали листья, застучали ветки, на сотни голосов зашептались звери.

— Достойный тост, — признал Царь. — Красивый.

И тут гости стали тесниться, освобождая проход сквозь зал. Они отскакивали с чьей-то дороги так, будто на них брызгали кипятком. По этому живому коридору, в красно-золотом облаке листвы, шла невеста. Дойдя до места, где, слегка встревоженные, ждали ее люди, не понимающие, чем может завершиться этот демарш, она остановилась, трепещущая сетка мелких ярких листочков окутала ее с ног до головы, или, что вернее, от корней до макушки кроны, она обернулась трижды вокруг своей оси, и когда взвихренная вращением вуаль опала, перед гостями стояла хрупкая темноволосая девушка в серебристом платье и изящной шляпке, усыпанной осиновыми листочками осенней окраски.

— Дриада! — ахнул Райан.

— Я объявляю о своем особом покровительстве! — ее голосок разнесся по всему залу. — Каждый из здесь присутствующих, причинивший вред этим людям, будет иметь меня личным врагом.

— Присоединяюсь! — воскликнул со своего места Орешник. — И пусть я не самое могучее дерево в этом лесу, врагу я способен доставить уйму неприятностей! — он горделиво расправил ветки.

Вежливый Санди поклонился.

— Благодарю вас, миледи.

Дриада Осинки, поколебавшись полсекунды, решительно шагнула вперед и поцеловала его.

Райан и Санди очнулись на круглой полянке, со всех сторон окруженной шиповником. Дождь прекратился, наступающее солнечное утро играло в росе, усыпавшей высокие травы. Тут же пощипывали траву кони, из седельной сумки доносился богатырский храп Землянички.

— Чудной сон мне снился, — задумчиво сообщил Санди.

Райан ухмыльнулся и, протянув руку, снял с его куртки маленький красный листочек с зубчатыми краями.

— Сон? Любят тебя женщины, парень!