"Петр Верещагин. Век без драконов" - читать интересную книгу автора

когда-нибудь покровитель храма пренебрежет долгом и уйдет, не оставив
надежной смены и верного стража, древний дракон восстанет из небытия и
займет свой прежний пост. И уж ему-то не будет дела до того, что значит для
людей век без драконов.
А пока паломники, цари и просто любопытные будут идти к новому храму на
старом месте, как шли прежде. Над этим ни века, ни драконы не властны.
...Таким был Кадм, основатель города Тебай.
Могучий царь Кадм, вынужденный покинуть родину и уплыть далеко на
северо-восток, потому что победа над драконом в ущелье священной горы
сделала драконом его самого, а люди не желали жить в век драконов. Грозный
царь-дракон Кадм, спящий в пещерах Колхиды, берегущий другую святыню, шкуру
золотого барана... драконьи сны открыли ему. что всякого дракона ждет
участь, какой в свой час не избежал и великий Питон, страж храма Геи на
склоне горы Парнас.
Однажды за святыней Колхиды явится тот, кто победит стража-дракона и
сам станет стражем. Как прежде Питон, Кадм будет повержен не потому, что
новый враг оказался сильнее, а потому что стражами собственных святынь
люди - хозяева драконов или простые смертные, - могут быть только в век без
драконов.
И даже последнему из драконов ничего с этим не поделать...

Дракон умирал.
Каменные копья вспороли брюхо и перебили хребет, осколки костей торчали
из раны. Разорванное крыло трепетало на ветру. В правой глазнице мутнело
янтарное око, левая была пуста. Разинутая пасть бессильно обнажала клыки -
сточенные временем, сломанные жестокими ударами. Хвост неуклюже торчал вверх
и вбок, черно-золотая чешуя потускнела и отваливалась целыми пластинами.
Седая соленая пена бесновалась совсем рядом, брызги цвета стали и вкуса
крови то и дело кропили разодранный бок дракона.
Вода была холодной, но холодно дракону не было.
С юга подползал огонь.
А еще дальше сосредоточенно месили влажную и горячую землю ноги людей.
Горячую от близкого пожара, влажную от крови.
Упрямый лязг клинков, гулкий стук щитов, треск расколотого дерева,
скрип рассеченной кожи. Противное "чмок", когда тяжкий клин топора входил в
плоть, пробивая броню или шлем. Надрывный и краткий хрип - разрубленная
грудь, сиплый и недолгий кашель - вбитое в бок жало стрелы, глухой слабеющий
стон - вспоротый ударом снизу живот. Ветер уносил прочь голоса, оставляя
нетронутой суровую музыку сражения.
Дракон слушал эту музыку, близкую и знакомую, далекую и чуждую,
скатываясь в смертный сон под грубое подобие колыбельной.
Его младшие собратья уже сдались огню, и дракон не мог, если бы даже
хотел, избрать иной удел.
Дракон видел сквозь пламя и дым, как одни люди падали, а другие
наносили удары, и длилось это пока не пал последний из тех, кого называли
"хозяевами драконов". Янтарный глаз тускло моргнул, когда суровый великан,
уже пронзенный мечом, рванулся вперед и вколотил в грудь убийцы, сквозь
кольчугу и плотную войлочную рубаху, обломок собственного клинка, а потом
оба рухнули в грязь и больше не встали.
Прощай, Харальд Хардрада, подумал дракон, а потом пламя взялось за него