"Фазиль Искандер. Утраты" - читать интересную книгу автора

стал проявлять к Зенону пристальный интерес, стараясь в часы
случайных встреч на бульваре или в кофейнях привлекать его
внимание именно к теневым сторонам жизни отчего края.
И хотя он давно был по ту сторону власти, но упрямо
продолжал с таким апломбом рассуждать о мероприятиях местного
начальства, как будто с его мнением кто-то где-то продолжает
считаться.
Вообще от облика его исходило ощущение нечистоплотного
трепыхания между жизнью и смертью, одновременное оскорбление и
той и другой. Для живого он слишком явно смердил, для мертвого
он был непристойно суетлив, как бы постоянно и глумливо
подмигивая из гроба.
Зенону не всегда удавалось быстро отделаться от этого
несносного пенсионера, и потому что он не любил всякую
грубость, и потому что этот жалкий старикашка был потоптан
самой жизнью, и какая-то естественная брезгливость заставляла
Зенона осторожничать с ним, чтобы случайно не дотоптать.
Кроме всего этого, Зенон чувствовал, что все-таки
испытывает еще и любопытство к самому веществу пошлости,
заключенному в этом человеке. Он хотел понять. при помощи
какого мотора действует человек, отказавшийся от мотора
нравственности. Ведь должен все-таки находиться какой-то
двигатель и внутри пошлости?
Увы, с годами Зенон убедился, что двигатель пошлости -
сама пошлость. Но тогда, пытаясь кое-что выведать у этого
старикашки, он направлял беседу с ним на времена, когда тот еще
не был такой развалиной, а, напротив, был новенькой,
черноморской крепостцой усатого кумира, новенькой, хотя и
халтурно сколоченной, как потом выяснилось.
Но выведать ничего не удавалось, старикашка увиливал от
острых вопросов. Правда, он упрямо придерживался той мысли, что
порядок тогда был отменным, хотя, конечно, правопорядок и
прихрамывал.
Однажды он все-таки как бы раскололся.
- Хорошо, я тебе открою один секрет,- прошепелявил он,
слегка озираясь,- а ты его используй, как хочешь... Я тебе
документы тоже достану...
Зенон замер, как охотничья собака.
- Этот товарищ,- старикашка кивнул наверх и назвал
работника, который сейчас занимал его бывшее место,- в тысяча
девятьсот тридцать четвертом году убил человека... Я тебе
документы представлю...
Зенон тогда не мог удержаться от хохота. В тридцать
четвертом году работнику, о котором шла речь, едва ли было
четыре года, если он вообще тогда был. Комплекс возмездия
создал в голове старикашки миф, но подвела склеротическая
неряшливость чувства времени.
Сейчас он сидел на скамейке, старчески розоватый, с
водянистым студнем голубых глаз, которые, казалось, уже мало
что видят, однако он первым узнал Зенона и закивал ему в том