"Фазиль Искандер. Утраты" - читать интересную книгу автора

отверстие боли почти мгновенно замыкалось и нередко детские
слезы сглатывались уже улыбающимся, любящим ртом. Теперешняя
боль была другая. Это было началом общей усталости доверять,
проверять, жить...
Он продолжал работать, и товарищ, позвонивший ему, чтобы
выразить сочувствие, услышав стук машинки в телефонной трубке,
удивленно спросил у жены Зенона:
- Он работает?
- Да,- сказала жена, видимо сама не зная, как это
оценить.
Потом был долгий ночной кошмар ожидания вылета в здании
аэропорта. Время вылета все время отодвигалось. Да и другие
рейсы отодвигались. Люди слонялись по залам ожидания, стояли в
очереди, проталкиваясь к справочной и к буфетным стойкам. Все
скамейки были заняты, и Зенон безостановочно ходил, почти не
замечая вокруг никого, а работа продолжала гудеть в голове.
Иногда она выплескивалась, как рыба из воды, готовой,
осмысленной фразой, иногда возвращала сознание, а точнее, слух
к какому-то уже написанному месту и через неприятно настойчивое
звучание этого места показывала, что там есть какая-то
неточность или фальшь. Зенон вслушивался в звучание этого места
и, уже разумом или слухом одновременно обнимая вещь целиком,
сознавал, что именно и почему звучит неточно и фальшиво.
Предстоящие похороны никак не отражались на характере
того, над чем он мысленно продолжал работать. Мелодия
повествования была поймана раньше постигшего его горя и уже
двигалась по своим законам, только изредка, в собственных
грустных местах, слегка углубляясь.
Подобно тому, как человек, видящий кошмарный,
фантастический сон, не перестает лежать в своей постели, в
своей собственной безопасной квартире, Зенон одновременно
находился в безопасной, нормальной реальности работы своего
воображения, а жизнь с реальностью смерти сестры и этой
бесконечной ночью в аэропорту была кошмарным сном, который, по
каким-то законам кошмарного сна почему-то нельзя было прервать,
а надо было смотреть и смотреть.
Пока был открыт ресторан, он несколько раз заходил туда и
выпивал коньяк - и тогда кошмар окружающей реальности немного
смягчался, а работа продолжала идти своим чередом.
Но после закрытия ресторана уже нечем было смягчить этот
кошмар, а тут время от времени стал попадаться на глаза земляк,
еще более жуткий, чем эта ночь.
Много лет тому назад, во времена молодости Зенона, этот
его земляк был большим человеком в масштабах Абхазии. Он тогда
знал Зенона как начинающего писателя и недолюбливал его за
некоторую сатирическую направленность его творчества, каковую
считал плачевным результатом отсутствия в авторе сынолюбия по
отношению к отчему краю.
Но с тех пор как он был снят со своей работы, а потом уже
через некоторое время и вовсе был вынужден уйти на пенсию, он