"Дмитрий Исаков. Мурзик (Роман-эпопея)" - читать интересную книгу автора

меня.
Мне было все равно, куда теперь он их будет вставлять. Я свое дело
сделал и думал лишь о том, как бы поскорее смыться "отседова" и попытаться
отправиться во времени дальше, но рассеянно подумав, ответил:
- А ничего не будет. Смотря куда ты ее поставишь. Если на входе, то все
равно предварительный усилитель будет шуметь, если перед усилителем
мощности, то шумы он, конечно, уберет, вот и все.
- Да нет! - отмахнулся Димик. - Я про что думаю? Если этот фильтр, что
образуется в микросхеме цифровой, и если он автоматически делает перевод
текста, значит он самонастраивающийся и вообще это не фильтр, а слишком
мощная универсальная вычислительная машина.
- Ну, в принципе, да, - согласился я. - И что?
- А то, что если через него пропустить орган (Димик имел в виду
электроорган "Вермона", стоящий у него дома), то он с ним что-нибудь
обязательно сделает.
- Да вряд ли! - с раздражением и опаской отмахнулся я, сразу
представив, какой будет шум, если учесть наличие в квартире в придачу к
органу двух стоваттных колонок собственного производства. - А в принципе
можно попробовать.
Паяльник был включен, усилитель как всегда был вставлен свободно в
корпус без винтов, припаять четыре конца - пять минут, и Димик, усевшись за
инструмент, вдарил по клавишам.
Он оказался прав, собака! Вместо обыкновенного органа, хоть и с хорошей
подборкой регистров с реверберацией и пропущенного через самопальный
флэнжер, раздались звуки дорогого синтезатора с вокодером и хрен его знает
еще с чем.
Злобный Димик восхищенно глянул на меня и ногой включил ритм-бокс.
(Примитивную ритм-машину советского производства за 150 р.)
И вот тут началось!
Этот ритм-бокс раньше выстукивал элементарный один такт с шестнадцатыми
и все! При этом звуки барабанов имитировались с такой же достоверностью, как
икра минтая похожа на осетровую.
И вдруг мы услышали игру шикарного барабанщика, на фирменных барабанах,
часть из которых были электронными, что в те годы только появились. Вдруг
откуда-то возникла бас-гитара, потом пианино, стрингс, несколько подголосков
синтезаторов и наконец классическая гитара.
У нас с Димиком отвалились челюсти, но в отличии от меня, он не
оцепенел, а продолжая играть, вдруг запел в микрофон.
Вот тут я и точно свалился со стула. Вместо противного, гундосого и
вовсю фальшивого голоса, имевшегося в ту пору в распоряжении Димика,
раздалось ну не меньше пяти голосов, причем каждый голос пел свою партию!
Осталось добавить, что все те инструменты, что звучали из колонок, не
просто пиликали как в современных машинках с автоматическим аккомпанементом,
а шикарно звучали, будто бы на них играли живые люди. Да как "вкусно"
играли!
- Ни хрена себе! - послышалось из кухни Мурзилкин голос.
- Сделай тише. А то сосед снизу прибежит, - добавила Маринка, которая
еще мало разбиралась в музыкальных способностях Димика, благо он тогда
регулярно что-то изобретал и при том, что в детстве ей, видимо, наступил на
оба уха медведь, а скорее всего, она в душе не одобряла его увлечение