"Дмитрий Исаков. Мурзик (Роман-эпопея)" - читать интересную книгу автора

- Товарищи! Мы же договорились воздержаться от эмоций. У кого еще есть
вопросы к докладчику? Вы что-то хотите сказать? Пожалуйста. Слово
предоставляется, Андрею Отпущеньевичу.
Из толпы зверей тяжело поднялся Старый Козел и почти неслышно начал
блеять.
Барсук громко обратился к аудитории:
- Потише, пожалуйста!
Зал никак не отреагировал и замолчал только Старый Козел. Но видя, что
говорить ему спокойно все равно не дадут, он продолжил свою так бестактно
прерванную речь:
- Мы в недавнем прошлом уже пережили запрет на березовый сок и к чему
это привело вы прекрасно знаете: стали пить даже вытяжку из волчьих ягод.
Если мы сейчас повысим цены на родниковую воду и сено, кто даст гарантию,
что в скором времени нам не придется опять расширять сеть наркологических
вольеров и ЛТП? А по поводу такого деликатесного продукта, как молоко,
вообще стыдно поднимать вопрос. Мы и так его видим на нашем столе только по
праздникам.
(Реплика из зала: "А кое у кого жены в нем ванны принимают!")
Председатель предостерегающе позвонил в колокольчик, а Козлу с
укоризной терпеливо сказал:
- Но ведь канцерогенные вещества...
Но Козел неожиданно бодро парировал:
- Не надо было строить в самом центре леса ядерный реактор, а то скоро
не только восьминогие жеребята начнут рождаться, а вообще все мы можем
запросто переселиться в Красную книгу.
- Ну до этого мы с вами я думаю не допустим.
- Вот как раз с вами мы и допустили, - с достоинством ответил Старый
Козел и сел на свое место.
Барсук только хотел было закончить прения, как к столу президиума
неожиданно резво выбежала Корова:
- Я не знаю кому как, а моему Быку это не понравится. А если он
освирепеет, то, я думаю, никому и не поздоровится. Я хоть и против алкоголя,
но после работы не грех выпить мужику пару бадеек родниковой воды. И сено у
нас каждый второй употребляет. А насчет молока вообще стыдно: кто его
производит, тот его и не видит. Я вот лично забыла, как оно пахнет! Вот
только здесь, рядом с Барсуком я учуяла запах молока. Видно он его недавно
пил, или я ошибаюсь? Или он им уже доиться стал? Иль его мой Бык наконец
покрыл?
Барсук обиженно начал краснеть.
- Товарищи! Товарищи! - внезапно вмешался Заяц. - Мы же договорились не
оскорблять друг друга. Давайте все-таки соблюдать парламентскую этику. Мы ж
не на привозе. На нас ведь смотрят миллионы.
Но его речь была прервана выбежавшим из леса Брехливым Псом, который
высунув язык так тяжело дышал, как будто за ним гналась свора бешеных
охотников.
Председатель Барсук наклонился к нему и шепотом спросил:
- Что случилось?
Пес, видимо не совсем отдавая себе отчет, что его видят и слышат
миллионы, отрывисто пролаял:
- Кроты опять объявили забастовку. И их подзуживают Крысы-кооператоры.