"Дмитрий Исаков. Мурзик (Роман-эпопея)" - читать интересную книгу автора

- Глупая! Вот теперь, когда тебе не надо тратить время на учебу в
институте, ты и можешь заняться углубленным изучением языка и всего
остального в придачу.
Мурзик ошалело стала смотреть на меня и упорно молчать, видимо, не
находя в себе силы поверить этому, но через некоторое время все же спрятала
в сумочку корочки и нервно закурила сигарету.
В это время мы как раз проезжали мимо Военторга, и Мурзик вдруг
попросила остановить машину.
- Мурзик, чего ты здесь забыла? Или тебе захотелось купить мне
солдатские кальсоны?
- Размечтался! Кальсоны все давно перешиты на "бананы". У меня здесь
работает подружка в секции мехов, она мне обещала достать недорогую шубку...
Подойдя к прилавку, Мурзик узнала от продавщицы, что ее подружка
сегодня выходная. Очень от этого расстроившись, Мурзилка решила было уйти,
но остановилась у витрины. Там была выставлена шуба из песца.
На ценнике была цена - 19000 руб.
Я тоже заинтересовался, для кого в нашем рабоче-крестьянском
государстве продаются такие шубы? (Дело происходило до 2 апреля 1991 года.)
Если рабочий получает, предположим, триста рублей в месяц, то чтобы
купить своей жене эту шубу, ему надо работать четыре с половиной года, а
содержать детей будет его жена. А раз эта шуба не по карману простому
смертному, то какого черта ее выставили на всеобщее обозрение? Однозначно -
чтобы злить народ!
- Нравится? - спросил я Мурзилку.
Та посмотрела на меня, как на изверга, и ничего не сказала.
- Хочешь, я тебе ее куплю?
- Не зли меня, - ответила Мурзилка.
- Девушка, - обратился я к продавщице, - я хочу купить эту шубу.
Давайте ее померим.
Продавщица также злобно глянула на меня и огрызнулась:
- А деньги у вас такие есть?
- Конечно, - сказал я и достал из кармана куртки две пачки сторублевок.
Продавщица засуетилась, позвала заведующую, вместе они вскрыли витрину,
напялили шубу на обалдевшую Мурзилку. Шуба была как раз. Я отдал деньги,
предварительно вынув из одной пачки десять "Кать" и, взяв под руку Мурзилку,
удалился.
Только в машине Мурзик обрел дар речи:
- Ты, что, обалдел?
- Ты о чем, дорогая?
- Что я скажу родителям?
- Скажи, что нашла ее на улице.
- Около дома?
- Ага!
- Гнус!
- Да, вот она - черная неблагодарность! Что я ни сделаю, все равно
гнус!
- Кто же виноват, что ты на самом деле гнус.
- Только ты, дорогая!

Выйдя из машины у салона Славы Зайцева, Мурзик почему-то грустно