"Клиффорд Ирвинг. Король долины " - читать интересную книгу автора

туда, где были горы. Клейтон почувствовал, как чаще забилось сердце.
Он прошел в конец вагона и остановился, слегка покачиваясь. В воздухе
появился новый привкус, внезапная похрустывающая свежесть. Глаза Роя
заволокла дымка, как будто его разуму пришлось обуздывать какое-то желание.
Длинная луговина поднималась к горам, где темный сосновый древостой местами
прорезали белые стрелы снега. До него доносился чистый и свежий запах
сосновой хвои. Он не слышал шелеста ветра в траве, но он хорошо помнил его,
и знал, что ветер будет единственным звуком в просторной и алмазно-твердой
тишине гор.
Теперь поезд шел медленнее, приближаясь к концу подъема. Клейтон
вдохнул поглубже, задвинул за собой дверь - замок клацнул - согнул ноги в
коленях и выпал наружу. Земля ударила его по ногам, он по инерции пробежал
несколько шагов по ходу поезда, а потом упал на склон, откашливаясь от дыма.
Паровоз снова начал набирать скорость, его колеса посверкивали на
солнце, дикий и сердитый визг разносился над удлиняющимися к закату тенями.
Искры улетали назад из-под колес, а позже, когда паровоз перевалил вершину и
пошел на спуск, рев начал затихать. За ним остались вздрагивающие рельсы,
вуаль дыма, эхо... а потом - ничего. Ветер заворчал высоко, вверху, в
соснах, взъерошил луг - и внезапно в мире не осталось никаких звуков, кроме
звуков земли и воздуха.
Клейтон постоял, слушая, и бледная усмешка чуть шевельнула его губы. А
потом полез вверх по склону оврага. Выбравшись наверх, он смог разглядеть,
как высока зимняя луговая трава, какой чудный ковер расстелила она ему, как
прекрасен этот вход в лес... Сапоги проминали в траве, как в снегу, глубокие
ямки, он шел вверх чуть наискосок, прокладывая свой собственный путь к
горам.
Через час он добрался до деревьев; отсюда уже можно было окинуть
взглядом долину, оставшуюся за спиной. Железнодорожный путь проходил в своей
собственной темной выемке, а потом таял далеко вдали среди низких округлых
холмов. Луг был похож на равнину, покрытую мхом, и, наверное, оказался бы
гладким на ощупь, если бы его можно было потрогать. Гладкая зелень
постепенно темнела, по мере того, как солнце клонилось к закату, и тени
отдельных травинок дотягивались одна до другой и сливались, образуя длинные
ворсистые темные полосы, зелень становилась сочнее, на ней появились мазки
темной синевы - это ее коснулась сумеречная прохлада. Вдали выделялись стены
черных елей, прильнувших к груди хребта, а вершины окрасило золотом
заходящее солнце.
Он свернул чуть в сторону и вошел в лес через портал, образованный
высокими каштанами. Тень прохладной рукой скользнула по его лбу. Деревья
поднимались высоко, туда, где их листья перехватывали свет, а внизу лес был
темным и тихим - лишь сухие веточки с треском ломались под сапогами. Издали
донеслось воронье карканье. Энергично взбираясь по склону, он добрался до
овражка, где когда-то текла вода - яркая линия зелени просочилась здесь
среди желтизны склонов. Вдоль этой промоины он и двинулся, упрямо и
нетерпеливо проламываясь через нависшие ветки, тщетно пытающиеся
защититься, - пока наконец оказался на гребне водораздела и смог заглянуть в
следующую долину.
Долина была длинная, заснеженная, сверкающая. Он стоял, тяжело переводя
дух, потом широко раскинул руки и сжал кулаки - не слишком сильно, лишь бы
ощутить напряжение в мышцах. Он смотрел на землю и небо... на коров там,