"Наталья Иртенина. Сады Шахерезады ("Вечность в запасе")" - читать интересную книгу автора

кукурузных хлопьев, пакетом молока, сока, йогуртами и картофельными
чипсами. Все это он аккуратно и быстро расставил на круглом низком столике,
легко подхватил его и перенес к креслу, где восседал маленький повелитель.
Дитя тотчас же скроило недовольную рожицу.
-Опять эти хлопья! Отверткин, ну они же уже в меня не лезут! Там есть
что-нибудь другое? Я не хочу молоко. Я его не люблю.
-Что ж принести-то? Бананов? - глупо спросил Отверткин.
-Ты умеешь делать яичницу?
-Кто ж ее не умеет делать?
-Тогда мне, пожалуйста, из одного яйца. И пирожных! - закричало дитя
вдогонку шеф-повару.
Когда завтрак был готов и принесен заказчику, несчастного Отверткина
ждало еще одно испытание.
-Ты мой телохранитель, - отвесило ему маленькое чудовище, не
прикасаясь к еде. - Значит, должен пробовать сначала все, что мне дают
есть. Вдруг меня хотят отравить. Давай, пробуй.
Отверткин беспрекословно взял вилку и ковырнул жидкую лепешку
однояйцевой яичницы. Отправил кусочек в рот и очень медленно принялся
пережевывать, всем своим видом показывая готовность обнаружить в яичнице
даже микроскопическое присутствие яда.
Мальчик перевел повелительный взгляд с челюстей охранника на пустой
стакан на столе. Секунду спустя от стакана остались только мелкие осколки,
брызнувшие в разные стороны. Несколько стекляшек застряли в яичнице.
Отверткин застыл с вытаращенными глазами и с недожеванной пробой на яд
во рту. Потом промычал, не понимая:
-Зачем ты это сделал?
-Он сам так захотел, - мальчуган виновато, снизу вверх, заглянул ему
под очки и потянулся рукой к зачесавшейся вдруг пятке. Возникший там зуд
был неожиданно силен, как от жгучего укуса злой-презлой крапивы. Ребенок
яростно скреб еще мягкую, ненатруженную долгой ходьбой по жизненной дорожке
кожу пятки и все так же, с умильно-виноватой полуулыбкой смотрел на
оторопелого Отверткина, проглатывающего несчастную яичницу.
Под прицелом невинных детских глаз телохранитель внезапно как-то
посерел лицом и при этом стал почему-то похож в своих солнечных очках,
которые так и не снял, на черепаху Тортилу. Рывком втянул в себя воздух и
схватился рукой за горло. Если бы не очки, наверное, можно было увидеть его
выпученные, грозящие вывалиться из орбит глаза. Отверткин медленно кренился
вбок, по какой-то непостижимой инерции все еще удерживая призрачное
равновесие своего, уже мертвого, тела. Через несколько мгновений он рухнул,
как спиленное дерево, с громким ударом твердой, жилистой плоти об пол. И
сразу же последовал еще один стук, легкий и дребезжащий, - солнечные очки
слетели с лица Отверткина и, кувырнувшись, притихли возле тела.
Но ужасное дитя ему не поверило. Мальчуган с любопытством тянул шею,
разглядывая упавшего с головы до пят в ожидании продолжения веселой шутки.
Но шутка затягивалась, и фокуса с воскрешением не получалось. Отверткин и
не думал подниматься. Алек скользнул с кресла, подошел к телу и сел на
корточки. Отверткин немигающе пялился в потолок. Мальчик обиженно пихнул
его в бок:
-Отверткин, вставай, хватит притворяться. Я уже не маленький, чтоб
меня так по-дурацки разыгрывать.