"Наталья Иртенина. Главы из романа 'По касательной'" - читать интересную книгу автора

Бледная мордашка Уйа, только что уныло хмурившаяся, вдруг просияла.
-Конечно! Я покажу тебе наш славный, обожаемый, восхитительный,
чарующий, грациозный, чудесный, осененный благодатью, воспетый в поэмах,
трижды благословенный, овеянный негой и сладостным покоем...
Ожидая конца хвалебной тирады, Ди скучно оглянулась - как будто в
надежде найти другого, менее словоохотливого гида. Но улица по-прежнему
была пуста.
-...наш замечательный, единственный, неповторимый, грандиозный
город, - торжественно закончил перечисление Уйа. - Это большое
наслаждение - показывать наш красивейший из красивейших, ажурнобашенный,
нежнорасцвеченный, изящноочерченный...
-Ну тогда пойдем. - Ди обрубила неисчерпаемый поток эпитетов,
проигнорировав чувствительность собеседника к такого рода "вульгарностям".
Уйа, запнувшись, свесил голову набок, слегка потемнел недовольным
личиком, но в конце концов церемонно согласился:
-Хоть я и не понимаю причин твоей торопливости, я все же принимаю твое
предложение идти прямо сейчас, ибо для меня истинное удовольствие...
-Скажи, Уйа, - снова беспощадно оборвала его Ди, - много здесь
живет... э... народу?
Уай на миг умолк, сосредоточенно уйдя в себя.
Они уже миновали окрестности салатного дома - Ди даже не заметила
когда и как. Улица мягко, неосязаемо скользила назад, по бокам проплывали
разноцветные кораблики домов, пуховая перина мостовой была как гладь реки,
неторопливо, степенно несущей свои воды, а вместе с водами и все, что
отдается на волю течения.
Уйа снова раскрыл рот, отрабатывая обязанности гида:
-В Большой Амбарной Книге, происхождение которой нам неведомо, а слова
священны, сказано, что должно нас быть ровно пять тысяч сорок душ, живущих
под присмотром бдительного отеческого ока Совета выборных правителей. Но
кто ведет счет? Этого я не знаю. Может быть, нас меньше, а может, больше.
Ведь мы бессмертны, а новые поступления хоть и редки, но все же случаются.
Иначе бы ты к нам не попала.
Что-то забрезжило в голове у Ди. От стремительной догадки ноги
отказались идти дальше, и она патетически возопила:
-Я - новое поступление?! Значит... это... я... мы...
И впервые с того момента, как ее занесло сюда, она обратила взор на
себя самоё.
-Мы суть идеи, - с гордостью подтвердил Уйа. - Или иначе - души. Так
нас называют внизу, у людей. Они, конечно же, догадываются, что они сами
тоже души, но только что это за души! Воплощенные, заключенные в грязную,
тяжеловесную, порочную оболочку тел, живущие в этом отвратительном мире
бесконечных, режущих контрастов, непрерывной возни, суеты, маеты и
томления. В мире, где они поголовно становятся сумасшедшими, и когда
избавляются наконец от оболочки, их ждет одно из двух - либо лечебница для
буйных, о! это страшное место, говорят, там усмиряют особо тяжелых больных
в ваннах с кипящей смолой и проводят реинкарнацию совсем безнадежных,
потому что только темница тела может сдержать их безумное инфернальное
неистовство. Либо же несчастных отправляют навечно в санаторий с щадящим
режимом. Это для тихих помешанных, смиренных, незлобивых. Там, конечно,
уход, персонал хороший, белые одежды, сады с яблоками, все такое - но ведь