"Наталия Ипатова. Винтерфилд" - читать интересную книгу автора

досках, возле которых дежурили расторопные ученики. Судейская бригада,
сформированная из самых авторитетных Мастеров Гильдии, не спускала с
фехтующих глаз, время от времени подавая знак начислить или удержать
сколько-то очков. Потерянная одним из поединщиков сумма шла в доход
другого, и победа считалась одержанной, когда проигравший полностью
исчерпывал свой лимит, а сумма победившей стороны удваивалась. Штрафовали
за подлый удар, за нечистоту "школы", за намеренное причинение боли.
Однако обмен знаками происходил так неуловимо, да и сама их система была
так тщательно закодирована, что сами фехтовальщики зачастую не знали, кто
из них выигрывает бой, пока финальный рожок не провозглашал конец поединка.
С первого взгляда казалось, что здесь все будет ясно, как божий день. Фон
Скерд знала немыслимое множество приемов, и по логике вещей Лея,
блокировавшая ее всего несколькими чисто отработанными защитами, никак не
могла выстоять против нее больше минуты.
Однако стояла. Не атакуя - где там! - но неустанно и трудолюбиво, как
пчелка, набирая себе очки.
Ибо фехтование фон Скерд было полно грязи. При завидном количестве,
качества - никакого. Где-то локоть, поднятый выше допустимого, где-то
выпад глубже разумного. Она осваивала новое, не отшлифовав старое до
зеркального блеска, компенсируя пробелы "школы" свирепостью и быстротой,
которой Лея могла противопоставить только моментальные увороты,
пропускавшие свистящее в воздухе оружие соперницы в долях дюйма от себя.
Она держалась на чуть-чуть, практически на одном чувстве равновесия и
меры, напрочь отсутствовавших у фон Скерд.
Фехтовать с Эрной было немыслимо тяжело. Никакого джентльменства она не
придерживалась и в помине. Там, где спортсмен только обозначает наносимый
укол или удар, оставляя его без концовки, без того окончательного акцента
действия, какой, собственно, и отличает имеющее целью убийство или увечье
боевое фехтование от фехтования спортивного, она не церемонилась, полосуя
противницу вовсю. Она ничего не смягчала, и было невероятно сложно не
поддаться соблазну ответить ей тем же, и тем самым низвести благородное
искусство до безобразной драки на металлических прутьях.
- Эта ученица не делает мне чести.
Голос короля она знала, герцог Анколо не позволил бы себе заговорить
первым. Стало быть, эти слова произнес лорд Грэй. Природа наделила Лею
необычайно тонким слухом, благодаря которому она частенько оказывалась в
курсе самых неожиданных мнений и событий. В условиях фрейлинской службы
эта особенность частенько оказывала ей мелкие услуги. Фон Скерд, Лея могла
поручиться, не слышала ничего, тогда как ее собственный аппарат восприятия
как-то абстрагированно и даже немного отстраненно, словно речь шла и не о
ней в том числе, включился сам собой, услужливо знакомя ее с
комментариями, которыми обменивались король и лорд Грэй.
- Еще один такой удар, - сказал государь, когда Лея едва восстановила
дыхание после опаснейшего пробоя под ребра, стоившего Эрне половины всех
остававшихся у нее очков, - и я ее дисквалифицирую.
- А, вы обратили внимание, что она ломает девочку!
Король хмыкнул. Как и большинство нормальных людей, он терпеть не мог Эрну
фон Скерд, однако ее бурные страсти, не прикрытые никакой внешней
благопристойностью, были слишком лакомым кусочком для его хобби. Можно
даже сказать, он любовался искренностью и красочностью ее имиджа злодейки.