"Наталия Ипатова. Леди декабря" - читать интересную книгу автора

физически ощущал, какими хрусткими и ломкими становятся клеточные
мембраны, как медленно, замерзая, движутся мои хромосомы. Мои самые
неповторимые хромосомы, на которые поднялась рука у негодяев! Надеюсь, вам
смешно. Мне не было. Подыхать в новогоднюю ночь, когда вся страна пьет
шампанское... Мои убийцы представлялись мне с лицами телезвезд.
Наверное, мне только казалось, что я громко кричу. Скорее всего, я едва
хрипел и полз вперед, проваливаясь в снег по самые плечи. Когда я увидел
мерцающий на лыжне свет, меня едва хватило на еле слышное "эй!"
Несомненным преимуществом моего положения было то, что меня едва ли могли
обойти. Все это время я находился в каком-то безумном "красном коридоре".
Потом этот свет приблизился так, что на него стало больно смотреть,
ткнулся почти в самое мое лицо, обжигая и чадя, щекоча обоняние запахом
горящего дерева. Как странно, я бы взял с собой фонарик... Впрочем,
мужик, бегущий на лыжах по лесу в ночь, когда вся планета смотрит
телевизор, наверное, имеет право на своеобразные причуды.
- Ты чего тут лежишь?
Вопрос этот показался мне настолько идиотским, что я закашлялся.
- Про... пропадаю... - выговорил я.
- Да вижу.
Отдам ему должное сразу, и буду делать это еще очень долго и при всяком
удобном случае: времени он не терял. Будто ему тут каждый год таких
подкладывали. Мигом скинул с себя меховую парку и рукавицы.
- Ну-ка, надевай.
Кинул быстрый взгляд вокруг, - что бы разжечь? - но посмотрел на мои
тапочки и передумал.
- Замерзнешь, - сказал он.
Эт-то верно. Даже возле костра я через самое малое время околел бы
насмерть.
В одной руке у него был горящий факел, в другой - единственная лыжная
палка... или копье? Словом, что-то многофункциональное. И одет он был, в
отличие от меня, по сезону. Под паркой обнаружился длинный овчинный жилет,
под ним синий вязаный свитер из нитки, наверное, в палец толщиной. Меховые
штаны и настоящие авиационные унты, к которым сыромятными ремнями
привязаны лыжи. Никаких тебе пластиковых ботинок с магнитными креплениями.
- Далеко до жилья? - спросил я.
- Мили три. А ну-ка, парень... полезай мне на плечи.
"Полезать" сам я уже не мог по причине физического состояния, и он
вскинул меня к себе на загорбок с такой легкостью, что при иных
обстоятельствах следовало бы обидеться. Воткнул в снег свои копье и факел,
чтобы меня держать, и ощупью, без огня, двинулся по лыжне.
Он ее, верно, и накатал, больно уверенно шел по ней вслепую. До сих пор я
считал подобные подвиги прерогативой исключительно фольклорных героев, да
еще, может быть, Корвина Амберского. Однако мой чудной спаситель, в сердце
уральских гор измеряющий протяженность пути в милях, летел по лыжне
буквально стрелой, ни разу не сбился с шага и моментом доставил меня к
"жилью".
Маленькое светящееся окошко я увидел издалека. Потом в лунном свете
разглядел на лесной прогалине подворье. Добротный низкий дом... из дикого
камня, как мне показалось. Что странно: в наших краях так не строят.
Пристройки, из которых мычало и блеяло. Крыльцо...