"Ясуси Иноуэ. Сны о России" - читать интересную книгу автора

людям готовить ужин. Они сложили из камней очаг, развели огонь и поставили
на него котел с рисом. Когда рис сварился, японцы приготовили из него
колобки и начали есть. Кодаю предложил несколько колобков островитянам и
иноземцам. Островитяне попробовали, но есть не стали. Иноземцы же с
удовольствием съели все до последней крошки.
Когда на остров опустилась ночь, местные жители поспешно ушли. Покинули
взморье и русские, оставив близ пещеры двоих, которые занялись разведением
костра. В пещере Кодаю водрузил на возвышение переносной алтарь из храма в
Исэ - он был доставлен на берег с судна, - остальные разобрали спальные
принадлежности и улеглись, завернувшись в одеяла. Впервые за восемь месяцев
они лежали на земле. Поговорив некоторое время о том, где сейчас могут быть
Коити и его спутники, японцы один за другим погрузились в сон. Около
полуночи Кодаю проснулся. Холод, который не столь сильно чувствовался днем,
теперь давал о себе знать. Было такое ощущение, будто внезапно наступила
зима. Никого не потревожив, Кодаю вышел из пещеры. Двое тепло одетых
иноземцев лежали у костра. Трудно сказать, зачем они были здесь: то ли для
того, чтобы японцы не сбежали, то ли для того, чтобы охранять их от местного
населения. Впоследствии потерпевшие кораблекрушение узнали, что это было
проявлением добрых чувств со стороны русских - они специально оставили
часовых охранять сон японцев.
В ту ночь Кодаю больше не спал. Был июль - самое жаркое время в Исэ и
Эдо. Почему же здесь царит такой холод, думал он. Он слышал, что на Эдзо[8]
бывают холода и в середине лета, но вряд ли они находились на Эдзо: как бы
этот остров ни был отдален от Эдо, до него не требовалось плыть восемь
месяцев по морскому течению. Ну а что же было дальше, за Эдзо, какая страна,
какие острова? Кодаю об этом ничего не знал и представить себе не мог.
Безусловно, Кодаю хотелось бы выяснить, как далеко и в каком направлении он
сейчас находится от Исэ, от Эдо, но он пока еще не знал, каким образом ему
удастся это выяснить. Он не знал даже, большой ли это остров или маленький,
что за люди его населяют и сколько их. Ему трудно было судить о том, как
отнесутся к ним, японцам, островитяне и иноземцы, с которыми они сегодня
повстречались. На первый взгляд ему показалось, что ничего плохого они не
замышляют, но успокоиться он почему-то не мог, поскольку ни язык, ни
характер их были ему неведомы. Его беспокоило также и то, что Коити и его
спутники, ушедшие вместе с островитянами, до сих пор не вернулись. И если
дальнейшее пребывание здесь угрожает их жизни, думал он, не лучше ли бежать
отсюда и вновь попытать счастья на море?
Начало светать, Кодаю вышел из пещеры. Иноземцы дремали у костра. Судя
по тому, что костер не погас, они время от времени просыпались и
подбрасывали дров в огонь. Поеживаясь от холода, Кодаю стал спускаться к
прибрежным скалам. Море не успокоилось, как это бывает на рассвете, а
продолжало обрушивать на скалы свирепые волны. Кодаю поглядел туда, где
накануне бросил якорь их корабль, и остолбенел. Разломанный надвое, он лежал
на боку среди скал; по-видимому, ночью его выбросило на скалы
разбушевавшееся море. Кодаю кинулся туда и бежал до тех пор, пока не
приблизился к скалам и воочию не убедился, что это обломки именно их
корабля. Потом вернулся в пещеру и бессильно повалился на свою постель,
накрывшись с головой одеялом.
Что бы ни случилось, нам теперь отсюда не выбраться, горестно думал он,
и, если островитяне пойдут против нас, здесь мы встретим свой последний час.