"Чарльз Ингрид. Несущий перемены ("Пилот Хаоса" #3)" - читать интересную книгу автора

говорю тебе о том, что ты уже знаешь, только чтобы напомнить, почему
преступление твоей матери уничтожило мою любовь к ней. Было много слухов о
том, что твоим отцом стал я, но твоя мать никогда бы не допустила этого, да
и я бы не пошел на такую мерзость. Но я был готов поддерживать эти слухи,
только бы не выдать правду. Она уехала из дома в девятнадцать лет, уже
довольно известной начинающей мастерицей - уехала учиться в Мерлон. Учеба
была рассчитана на полгода, ей полагалась стипендия и свобода
совершенствовать свою технику, она была юна и наслаждалась своим талантом. Я
гордился тем, что выбор пал на нее. Теперь этой школы не существует, - брови
Волана сошлись над переносицей. - Я уничтожил ее потому, что она вернулась
домой беременной и отказалась назвать имя твоего отца.
- Это был один из учеников? - Палатон подался вперед, впитывая каждое
слово, каждый оттенок голосов деда.
- Нет, и даже не один из учителей. Ответ казался таким очевидным - и
все-таки неверным. Треза стойко вынесла мой гнев, хотя я видел, что она сама
испугана. Даже после того, как тебя отослали в школу, а затем в Голубую
Гряду, даже после того, как ты приобрел известность как пилот, она не
открылась мне. Только после ее... ее смерти я начал понимать - не простил
ее, но понял. Она не просто не хотела сказать мне - она не могла этого
сделать, - Волан закашлялся. - Она запуталась и попыталась разобраться во
всем сама, так, чтобы поведать тебе об этом десятилетия спустя. Но когда все
было кончено, усилия настолько измучили Трезу, что она впала в безумие, ее
мозг затуманился. И она убила себя.
- Но к тому времени ты начал догадываться, - перебил Палатон. - Ты
настоял, чтобы я прошел испытание, а она этого не хотела.
- Она была сильной и хотела быть там, чтобы защитить тебя, - Волан взял
стакан и отпил из него, и шумный глоток прозвучал гулко и отчетливо в тихой
комнате. Трясущейся рукой он поставил стакан обратно. - Мое подозрение не
могло быть верным, но доказательством ему стала... сама твоя мать. - Он
приложил руку ко лбу, потирая старческое пятно над бровями. - Смятение,
которое царило в ее душе, запрещая знать или рассказать истину, было
доказательством. Такое мог сделать только бахдар, однако ни один из чоя не
решился бы применять его таким образом, - глаза Волана ярко вспыхнули. - Мы
уничтожили Огненный дом за эти способности.
- Или считали, что уничтожили, - Палатон выпрямился, решив, что услышал
достаточно.
- Геноцид - страшное дело. Вряд ли Дома гордились им. Он не упомянут в
нашей истории, но кое-кому из нас пришлось его пережить и запомнить. Если
был уничтожен даже весь Дом, чоя из него могли выжить. Страх, заложенный в
нас, передавался из поколения в поколение. Мы тщательно следили за чистотой
рода, и было немыслимо знать, что Огненный дом запятнает его. Да, других
доказательств у меня нет - их не было даже тогда, когда Прелаты испытали
тебя, и твой бахдар оказался таким сильным... какого не было ни у кого.
Он откашлялся, но лицо его осталось спокойным - лицо глубокого старца,
который пережил много бед и выстоял.
- Прелат подарил мне надежду и взял деньги за твое спасение. Он был
сильным чоя, и не только своим влиянием - его бахдар горел ярче, чем у
остальных. Он убедил меня, что Вездесущему Богу будет жаль потерять тебя. Я
послушал Риндалана, пренебрег желаниями твоей матери и отослал тебя учиться.
- Риндалан? Выходит, он знает? - Палатон вскочил, не в силах примирить