"Чарльз Ингрид. Несущий перемены ("Пилот Хаоса" #3)" - читать интересную книгу автора

Но будь он одет в мундир тезара, все было бы иначе. Дети бежали бы за ним
всю дорогу от вокзала и отстали только у порога. Почти все дети мечтали
когда-нибудь стать пилотами, поскольку реальный мир предоставлял им слишком
мало возможностей.
Он остановился перед дверью, собираясь с мыслями. Палатон не был
уверен, зачем пришел сюда, но явно не потому, что питал привязанность к
деду. Не потому, что их примирила смерть матери. Она умерла много лет назад.
Ее самоубийство не сблизило, да и не могло сблизить их. Треза совершила
последний шаг потому, что больше не могла терпеть жизнь.
Но тогда что же он надеялся найти? Палатон не мог изменить прошлое, как
не мог этого и его дед. Прежде, чем Палатон шагнул вперед, глазок в двери
блеснул, и Палатон понял, что его оглядывают изнутри дома.
Дверь резко распахнулась. За ней стоял высокий чоя с пожелтевшим от
старости роговым гребнем и огромными аквамариновыми глазами, слегка
подернутыми пленками катаракт. Он поднял жилистую руку.
- Не стой здесь. Я не занимаюсь семейными делами на улицах.
Эти голоса по-прежнему были властными и жесткими. Палатон послушно
шагнул через порог и вступил в новый дом деда.
Волан сел, не говоря ни слова. Палатон заметил, что кресло было
ортопедическим, позволяющим легче вставать и принимать несколько разных поз.
Жилье оказалось стандартным - гостиная, кухня, ванная, а на втором
этаже - спальня и чулан. Лестница казалась слишком крутой даже на вид.
Обстановка была неброской, здесь не было ничего лишнего. В прежнем Доме
только покои деда были втрое больше этого тесного жилья.
Палатон огляделся, заметив несколько знакомых по старому жилищу вещей,
а в углу - один из первых гобеленов матери. Коллекционеры оценивали его в
целое состояние, поскольку уже здесь она пробовала себя в нескольких видах
рукоделия, в которых потом не имела себе равных. Палатон изумился тому, что
гобелен не был продан с остальным Домом, когда Волан рассчитывался с
долгами.
- Некоторые вещи не продаются, - заметил дед.
Палатон не был дома достаточно долго, чтобы забыть о поразительном
чутье старого чоя - интуиция устойчиво передавалась в их роду по наследству.
Палатон нашел кресло, сел и произнес:
- Мне казалось, ты чужд сентиментальности.
- Напротив, - Волан взглянул в угол. - Это было еще до ее измены. Его
сделала дочь, которую я любил.
- А я был сделан уже позже.
Волан взглянул на него в упор.
- Да, - коротко отозвался он и помолчал. - Тебе известно, что теперь я
плачу налогов больше, чем когда ты был тезаром?
Он всегда останется тезаром, до самой смерти. Но Палатон не поправил
своего деда, хотя Волан подразумевал, что, став наследником, Палатон
повредил всей семье. Волан никогда в открытую не противостоял Паншинеа, но
Палатон знал о его тайном неприятии императора.
- На твоем месте я бы спас все, что смог, - ответил он. - Вряд ли бы
моя смерть принесла тебе больше пользы.
Волан скрестил ноги и придвинул к себе стакан с напитком. Морщины на
его лице обозначились резче.
- От тебя пахнет листьями тара - эти деревья здесь не растут. Полагаю,