"Чарльз Ингрид. Несущий перемены ("Пилот Хаоса" #3)" - читать интересную книгу автора

- Да.
Крепыш провел его через крыло дома, открытое солнцу и ветру, лишенное
всякой мебели. Над полом взвивалась пыль. Палатон думал, что если бы мать
осталась жива, она была бы теперь совсем не старой, ибо родила его еще в
юности. Но она не захотела жить, неизвестно почему - она никогда не говорила
ни ему, ни кому-либо другому, какие горести переживает. Еще в бытность
тезаром Палатон часто задумывался, не довел ли дед его мать до самоубийства.
Он остановился на пороге выхода во внутренний двор. Солнце палило.
Фонтан не работал уже давно - вода в нем изливалась из треснувшего кувшина,
и хотя такая форма была традиционной для фонтанов, для Палатона она была
наполнена глубоким смыслом. На доске виднелась надпись "Ты меня помнишь" и
даты краткого пребывания его матери на Чо.
Палатон подошел и опустился на колено возле фонтана. Он не молился, он
не мог ни о чем даже думать, когда поклонился могиле. Он искал ее ауру, ее
присутствие, которое чувствовал во снах, но ничего не находил. Казалось, она
исчезла вместе с падением Дома Волана. В большей степени Палатон мог бы
ощутить присутствие матери в Чаролоне, во дворцовой галерее, чем здесь.
Управляющий помолчал, прежде чем произнести:
- Думаю, вы сможете взять хотя бы доску, - и он вскинул кирку,
намереваясь отбить ее.
Палатон уже поднял руку, чтобы остановить его, но было слишком поздно.
Бронзовая доска легко отлетела от постамента, и памятник сразу начал
трескаться и осыпаться.
Основание, к которому была прикреплена доска, разрушилось,
превратившись в пыль, и Палатон поднялся, закашлявшись и протирая глаза.
Разбитый кувшин упал на землю, как увядший бутон цветка.
На миг его место заняло пламя. Солнце засияло на остатках памятника, и
этот блеск был таким пронзительным, что казался пожаром. Палатон не знал,
видит ли это чоя, хотя тот поспешно отступил.
Кувшин покоился на плите в форме звезды, которая только потрескалась, и
теперь казалось, что эта звезда охвачена огнем. У Палатона перехватило
горло, пока он смотрел на оставленную матерью весть. Неужели теперь, после
смерти, она пыталась поведать ему то, что не смела сказать при жизни?
Неужели он и в самом деле сын Огненного дома и к его наследию должен
стремиться? Если так, то он познал всю истину.
Через несколько минут весь фонтан превратился в пыль - мелкую, как
прах, и от него осталась только доска в трясущихся руках чоя.


Глава 7


От вибрации тяжелого крейсера, летящего в космосе, гудел металлический
пол под ногами, пока Алекса пробиралась по коридору. От влажного воздуха
рубашка прилипла к ее телу, пот струйками стекал по рукам. Она провела
ладонью по лбу, в бесполезной попытке вытереть его. Абдрелики любили
сырость. Крейсер уже давно летел в космосе, а большинство абдреликов в его
экипаже не взяли с собой симбионтов, своих таршей, которые чистили кожу
амфибий. Мази только раздражали складки толстой гиппопотамовой кожи и
высушивали их, так что приходилось терпеть удушливый и влажный воздух.